Михаил Дорошенко - Проба пера

– Скажите, Савва, – после некоторого молчания, начинает Холмс, – вас не удивила левитация господина Распутина?

– Да это фокус какой-то.

– А меня, знаете ли, удивила.

– Что не можете найти объяснения? – радуется Морозов. – Во! Я же вам говорил – русский умелец еще и не на то способен!

– Единственное, что приходит в голову: не верь глазам своим. Впрочем, если у вас люди живут подо льдом…

– Подо льдом? Не слыхал-с. А-а! Да то водяной был, должно быть. Где довелось увидать сие чудо заморское? – с подозрением смотрит он на Холмса. – Не в кунсткамере ли?

– Савва… о каких тайных обществах говорил этот человек?

– Да, Боже мой, Холмс! Кому вы поверили? Это же идиот, шут гороховый! Врал, все врал, но талантливо, черт возьми, врал! К тому же он – двойник Григория Ефимовича.

– Двойник?

– Да, двойник, созданный полицией для дискредитации настоящего.

– Так, – наставительно заявляет Холмс, – или вы везете меня в тайное общество, или я уезжаю.

– Да какие тайные общества? А, вы об э-этих? Да они все на виду! Вас туда, конечно, не пустят, но со мной – завсегда…

– Надеюсь ваш гость революционер? – спрашивает толстый, как бегемот, человек, к которому все обращаются «господин Парвус» в отличие от то и дело звучащих «товарищей». – Чем он может помочь нашему делу? Надеюсь, он нам не навредит?

– Да он – ни бельмеса по-русски. К тому ж – неудачник! Все, что про него там пишут, – ерунда! Как-то раз собрался к актрисе. Решился! А годов ему в то время, господа, представьте себе, исполнилось сорок уже.

– А что ж он до этого делал? – после взрыва хохота спрашивает Парвус.

– Медитировал!

– Простите, Холмс, – оправдывается Савва, выходя на улицу, – но теперь вы понимаете, я – ваш друг. Я вас обезопасить хотел! Это очень опасные люди! Особенно эта бестия Парвус. Нужно было как-нибудь разрядить обстановку.

Холмс заходит в приемное помещение Зимнего дворца. Обращается к чиновнику:

– Я хотел бы поговорить с Его императорским величеством.

– Имя? Фамилия? – не отрывая глаз от бумаги, говорит чиновник.

– Шерлок Холмс, гражданин Англии.

– О, господин Холмс, – поднимается с места чиновник. – Я читал все ваши рассказы, безумно вас уважаю, но, к сожалению, могу записать вас на аудиенцию к его величеству этак… для вас сделаем исключение… месяца через два. Впрочем, Савва Тимофеевич может ускорить процесс. Он ведь весьма влиятельный человек.

– Вы хотели сказать – состоятельный.

– Вы это сами сказали, господин Холмс.

В это время мимо проходит царь, кивая на ходу Холмсу и тот бросается вслед за ним.

– Куда?! – раздается сдавленный крик чиновника.

– Ваше императорское величество!

– А-а, мистер Холмс, – вяло произносит Николай. – Я третьего дня видел ваше изображение в кинохронике, мы там с вами приятно беседовали.

– Ваше величество, на вас готовят покушение. На Фонтанке завтра близ департамента внутренних дел.

– Я как раз туда завтра поеду.

– Но вас могут убить.

– Мой друг, – говорит Николай, – Вы понимаете, все мы в руках судьбы. Бог терпел и нам велел. А потом мне про это уже докладывали. Мне каждую неделю докладывают о очередном покушении на меня. Я даже знаю, кто конкретно готовит именно это покушение. Наш министр просвещения.

– Но почему же вы его не арестуете?

– Да вы понимаете, мон ами, он, как на грех, двоюродный брат моего крестника. Он придет ко мне, скажет: «что ж ты брата арестовал?» Нехорошо будет, не по-христиански. К тому же я поеду по другому маршруту.

– Что ж, ваше величество, я свою миссию выполнил. Прощайте.

Холмс выходит из Зимнего дворца и сразу же натыкается на Морозова. Опираясь на тросточку, он подставляет лицо солнечным лучам.

– О, Холмс! Какая встреча! – изображает удивление Савва. – Вы с утра куда-то запропастились. Я забеспокоился.

– У меня складываться впечатление, что вы сознательно мешаете следствию, Савва.

– О чем это вы?

– Где уголь, который я отобрал для пробы в камине?

– Так я велел в комнате прибрать. Да вы не волнуйтесь, весь уголь во дворе.

– Савва, скажите, зачем вам это все нужно, бомбисты эти, изобретатели, я, в конце концов?

– Я интуитивно чувствую историческую судьбу России и пытаюсь угадывать ее, двигаясь с нею вместе. И повинуюсь этой судьбе, а она нас всех обманывает. Меня ведь здесь все за нос водят – Распутин, заговорщики, царь. Вся Россия по сути меня за нос водит, а я пытаюсь водить за нос её – надо ж ей хоть как-то отмстить.