Константин Потапов - Никто не знает Сашу

…потом долго стоял под душем, словно пытаясь отмыть себя от вонючего поезда, липкой духоты, разговоров попутчиц, табачного дыма, навязчивой проводницы, водителя, сального салона такси, шансона, тошноты, головной боли. Но виски колотились вовсю, и он решился на таблетку. Он вышел из душа, в чистом:

– Ты прости, что такой хмурый, мне просто надо таблетку и полежать. Я сейчас.

Следующие 20 минут он лежал на широком диване в зале, совмещённом с кухней, ожидая, пока подействует спазмалгон, а Полли молчала, сидя за кухонным столом, где-то севернее его пульсирующей головы. Только отблеск смартфона менялся на лице, и Саша подумал, что всё-таки обидел её. Сейчас я с ней поговорю, сейчас я полежу пять минуточек в Шавасане, от пальцев ног и до макушки, какие кремовые обои, сейчас я выдохну и поговорю, медуза люстры, тёмные шторы, я поговорю. Надо просто дышать и ждать, и тогда пройдёт. Просто ощущение…

В бок ткнулось СМС. Открыл глаза, нашарил твёрдый прямоугольник. Алина. «У Полли на вписке, всё хорошо». Немного подумал. «Прости за вчера. Ты молодец, много сделала, но там реально нельзя было выступить».

«Ладно. Давай делать дальше. Ремизов вроде договаривается с этой тёткой. Попробуем провести концерт как городское мероприятие».

«Хорошо. Спасибо, Алин»

Полли всё также: ногти в стразах клацают о бесконечную ленту. Накрасилась и уложила волосы, хотя ещё ранее утро. И при этом не работает, вспомнил Саша. И с мужем у них вроде всё, никак не разведутся, хотя давно не вместе… Он тихонько разглядывал её. Почти 30, брюнетка с чёрными прямыми волосами, с крупными выразительными чертами лица – такой алый рот, прямой нос, высокий лоб и скулы. Красивая. Глаза-миндалинки. Прямой, чуть удивлённый взгляд. В джинсах и футболке, руки забиты тату, следы рокерской юности. Высокая, крупная, рано родила, ещё в форме, даже не надела лифчика под майку, как бы невзначай. В разговоре обходит свой не-развод формальными фразами, очерчивает слепую зону отношений с бывшим, сверх-пустоту Эридана. Явно ещё спят, но уже параллельны, соревнуются в равнодушии. Полли неуловимо напоминала одну его бывшую, Катеньку, хотя Катенька как раз была всегда неразговорчивой, из неё слова нельзя было вытянуть, а Полина – болтушка, но что-то в болтовне Полли и молчании Катеньки было незаметно общее. Полли была из тех, что как-то вывихнуты из себя, из своего «я», а потому говорят не останавливаясь, боясь допустить паузу, словно в ней смогут прочувствовать свой непоправимый вывих, своё не-здесь. Катенька в своём молчании была к себе на шаг ближе, но её молчание не гарантировало, что внутри у неё не льётся такой же монолог – бесконечно, не прекращаясь. Саша никогда не мог проникнуть в Катеньку, она не впускала его. Это была та тайна, в которую он влюбился и та тайна, из-за которой ушёл. Сейчас, когда Полли молчала, она очень напоминала Катеньку, та тоже любила подолгу обижаться и никогда не признавать обиду. Ещё она напоминала Саше Малую, Риту, травакурку, с которой он сбежал в Индию – может, тем же шальным взглядом на жизнь. Но Рита была совсем сумасшедшая и осталась где-то в Индии, и слава богу в прошлом, и их больше ничего не связывает. А Полли делает Саше концерт, здесь, прямо сейчас. И есть эта надежда. Да, обиделась, подумал Саша и пожалел, что был таким неприветливым. Голову отпустило. Таблетка подействовала. Он вздохнул, встал с постели и сел за кухонный стол.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.