Ольга Брюс - Отражение. Рассказы

Вернувшись в дом, Никаноровна взялась за уборку.

Раньше времени с работы прибежала Маня.

– А ты чего так рано? – Агриппина Никаноровна меняла постельное бельё, – али случилось чего?

– Плохо мне что-то, – Маша взяла ковш и набрала воды из ведра, – желудок болит. А это всё твои блины с творогом с утра. Так и знала, что гастрит заработаю!

– Всю жизнь ела, а тут – гастрит, не смеши, – мать достала крынку с молоком и налила в чашку, – пей. Говорила тебе – бросай папироски. Нет, не послушала мать.

– Какие папироски? Ты что несёшь? – у Маши округлились глаза.

– А это что? – Никаноровна бросила на стол распечатанную пачку сигарет.

– Васька, видимо, забыл.

– Васятка не курит! – Агриппина смяла пачку и бросила в печь, – чтобы больше я в своём дому эту гадость не видела!

Женщина собрала бельё и понесла двор. Машка допила молоко и отправилась в сельский совет.

– Илья Яковлевич! – Маня подошла к машине председателя, – не подвезёте в город? Ну, очень надо.

– Сейчас? – председатель замешкался, – впрочем, могу. Садитесь.

Мария уселась на пассажирское место и поставила сумочку на свои колени.

Логвинов завёл УАЗ.

– Куда едем? – задал вопрос Илья.

– К врачу, – Манька нахмурилась.

– Что-то серьёзное? – председатель строго посмотрел на попутчицу.

– Надеюсь, нет.

Машина остановилась у областной клиники. Мария вышла и нехотя подошла к двери здания.

– Вам плохо? – Илья подхватил женщину под руку.

– Волнительно, – Мария открыла дверь и вошла.

Ожидая у окошка регистратуры своей очереди, Маня рассматривала картинки и внимательно читала к ним описание.

– Девушка, чем Вам помочь? – спросила сидевшая за окошком женщина в белом халате и очках.

– Мне нужно к гастроэнтерологу, – смущённо ответила Харитонова.

– Берите талончик. Вам на второй этаж.

Мария нашла нужный кабинет и села на стул, ожидая назначенного часа.

– У-у, женщина, – усмехнулся врач. – Вам не ко мне. Верный признак. Я сейчас поговорю с коллегой, она Вас примет.

Илья Яковлевич прошёлся вдоль улицы, покрутился вокруг машины, постучал по колёсам ногой, подумал о чём-то своём, сел в УАЗ и прикорнул.

В окно постучали. Председатель подпрыгнул от неожиданности.

– Который час? – пытался проснуться Илья.

– Час истины, – пробурчала Манька и села в машину. – Доигрались, Илья Яковлевич! Ой, как доигрались!

– Не понял… – Логвинов протирал глаза, – что случилось?

– Тяжёлая я, – Мария опустила голову и всхлипнула. – Илья, что делать будем?

– Не горячись, Маняша, может, это ребёнок от мужа?

– Ну да, конечно! Мне-то не знать! – Харитонова перешла на крик.

– Тише, тише. Надо подумать, – председатель завёл двигатель и тронулся с места.

Вернувшись в сельсовет, Маня не могла взяться за работу. Мысли о беременности не давали покоя.

Жуткая тошнота одолевала Машу. Нервные срывы из-за пустяков портили отношения с окружающими.

– Манька, ты что мне насчитала? – механизатор ворвался в кабинет, – столько я, по-твоему, заработал? Где остальные?

– Стучаться не учили? – огрызнулась Мария, – ошибки нет. Иди с богом, дядя Коля!

– Шальная! Ну, я на тебя управу найду! – выходя из кабинета, мужчина столкнулся с председателем, – Илья Яковлевич, это что же получается? Обсчитали?

– Я разберусь. Идите работать, – Логвинов закрыл дверь и подошёл к бухгалтеру. – Маша, возьми себя в руки. Приедет проверка – тебя уволят.

– Плевать мне на твою проверку! – женщина перешла на крик. – Сделал дело и в кусты? Решай, или ты со мной, или я всё расскажу твоей жене сама!

– Маня, не трогай жену. Ей нельзя волноваться, ты же знаешь, болезная она.

– Ты смотри, о жене задумался! А когда в койку ко мне прыгал, то и не вспоминал о благоверной!

– Тише ты. Я всё улажу. Успокойся.

– Долго ждать не могу! Скоро брюхо на нос полезет! А сроки с мужниными не сходятся!

– А ты делай, как умные бабы делают: не доходила до срока, вот и все дела.

– Интересно, и как же ты будешь жить после этого, зная, что по деревне бегает твоя родная кровь и называет чужого дядьку папкой?

– Мань, ты пойми, если всё прознается – моей репутации кранты. Меня в область прочат. Вот решится всё, тогда видно будет. А так, я буду тебе помогать материально, только чтобы никто не прознал.

– Ловко придумал. Хорошо, я подожду ещё маленько, а потом пеняй на себя.

Председатель вышел из сельского совета, сел на крыльцо и задумался.