Руслан Башаров - Грифон

После разговора Слава остался наедине в расстроенных чувствах. Он снова взял шпатель.

В какой-то момент его накрыла волна негодования. Ему вдруг захотелось со всей дури вонзить чёртов шпатель в бетонную стену. В последний момент он вспомнил уроки сопромата в университете и понял, что это невозможно. Потом в памяти промелькнула высшая математика с её теорией вероятности, согласно которой, при ударе лезвия шпателя о стену был шанс, отсечь себе один из пальцев.

Затея оказалась несостоятельной. День пролетел стремительно, и вскоре домой вернулась Настя.

Она была спокойна и уравновешенна. Лишь изредка женщина подходила к окну на кухне, выглядывала в него и странно щурилась.

Наконец, в один из таких моментов, к дому подкатила зелёная десятка Сурена. Настя задёрнула штору и стала громко дышать.

– Иди сюда! – крикнула она Славе, который смотрел телевизор в зале.

Он подпрыгнул с дивана и, позабыв про тапки, примчался к ней.

– Что случилось?

– Там сосед приехал, сейчас будет парковаться!

Сурен, подкативший к родной парковке, раздумывал, ему не хотелось покидать зону комфорта, которую он завоёвывал многолетними усилиями.

В его голове промелькнули события из прошлого. Вот он отбивает тротуарный бордюр, чтобы обеспечить въезд своей ласточки на газон. Выносит через проходную комбината, на котором работает, в трусах щебёнку, чтобы отсыпать чернозём, маравший колёса машины. Выбирает цепь для ограждения и замок в хозяйственном магазине своего друга Жорика. Предавшись ностальгии, Сурен заключил, что прошлого не вернуть, и со словами: «Что я не человек что ли!», – припарковал машину вдоль узкой дороги.

Десятка немного мешала проезду, но зато также хорошо просматривалась из окна.

Сурен испытал чувство собственного достоинства за свою цивилизованность и умение находить компромиссы.

Он вышел из машины и пока шёл домой, буквально на глазах из сутулого бюргера превращался в гордого, прямоходящего товарища, как на картинке из учебников биологии, иллюстрирующих симиальную теорию антропогенеза.

Настя со Славой торжествовали.

Они обнимались и прыгали, как дети, выигравшие приз в парке аттракционов. Ненадолго воцарилась всеобщая идиллия.

Часа через полтора на улице послышался визг шин, а потом последовал удар. Звук был очень характерный и навевал нехорошие мысли.

На этом всё не закончилось, шины снова завизжали, мотор громко зашумел и звук стал удаляться. Настя, Слава и Сурен снова оказались у окон.

Их взору предстала страшная картина: зелёная десятка из седана превратилась в хэтчбек, только без багажника, фонарей и заднего бампера.

С места происшествия удалялась машина, опознать которую было уже невозможно.

Незадачливый водитель, протаранивший машину Сурена, не смог разъехаться на узкой дороге с грузовиком и не успел затормозить.

После инцидента виновник происшествия вспомнил, что страховка на его старую иномарку истекла на днях, и поспешил ретироваться.

Сурен тут же выскочил на улицу, но всё уже случилось. Ему оставалось только хвататься за голову. Метавшиеся в ней нейроны, вдруг выстроились в несложную причинно-следственную связь.

Его вдруг осенило: «Если бы не эта соплячка Настя и её хахаль, ничего не случилось бы!»

В ярости Сурен бросился к белёному лебедю на газоне, искусно вырезанному из легковой шины. Он вырвал его из земли и направился к окну, за которым прятались Слава с Настей. Разъярённый мужчина запустил лебедя прямо в их сторону.

Окно должна была защитить специально установленная для таких случаев металлическая решётка, но клюв лебедя проник между прутьев и сокрушил стекло.

Дальше были истерика и ругань.

Настя вызвали полицию, а Сурен гаишников.

На место происшествия быстро прибыл патрульный отряд во главе сыном Сурена – младшим лейтенантом Иннокентием Волковым. Настя от этого пришла в ещё большее бешенство и наказала Славе самому разбираться в каше, которую он заварил.

Женщина то и дело хваталась за сердце и, превозмогая боль, бросила всё и уехала к матери с отцом.

Слава приуныл, оделся и вышел на улицу, где около машины собралась толпа зевак. Подъехали гаишники. Там же были и Сурен, и его сын. Отец к тому времени остыл и осознал бессмысленность своего поступка.

– Сосед, ты, конечно, извини, но на кой чёрт надо было слушать эту бабу? Стояла себе машина, никому не мешала, а теперь… – обратился Сурен к Славе.

– Ну, это же неправильно, – с сожалением ответил Слава, понимая, насколько дорогостоящий ремонт предстоит пострадавшему.