Артём Брель - Рассуждение о кибернетическом методе

Как бы то ни было, я оказался там, где мне и следовало. Теперь, когда чудовище прошло мимо, оставалось отыскать терминал Альтмана, и после непродолжительных блужданий в темноте мне это удалось. Кратко мигнул экран, побежали строчки диагностики систем. Прогэк дала достаточно подробные инструкции по отключению карантинной блокировки. Я сосредоточенно вводил команду за командой и поэтому не сразу обратил внимание на синий огонёк, вспыхнувший внизу экрана. При мысли о Прогэк, которая пыталась выйти со мной на связь, внутри меня тут же потеплело.

Но ожидания мои не оправдались. Приняв входящее сообщение, я с удивлением обнаружил, что открылся не канал аудиосвязи, а окно видеопроигрывателя. На экране появился незнакомый мужчина с ярко белой шевелюрой и густой бородой. Выглядел он до крайности усталым и осунувшимся, под глазами явственно выделялись тёмные круги. Позади него тянулись какие-то трубы, терявшиеся в полутьме. Похоже, он находился на одном из технических уровней и снимал самого себя на небольшой коммуникатор, который держал в руке.

– На связи Хельмис Альтман, – заговорил он тяжёлым, хрипловатым голосом, – глава службы безопасности корабля «Орфей». Идёт 63 цикл полёта. Он продвигается согласно номинальному плану, но сегодня прошёл инцидент, который я отношу к классу А-3 – «потенциальная угроза срыву миссии», – прежде чем продолжить Альтман посмотрел по сторонам и прокашлялся. – Итак, я записываю этот экстренный отчёт потому, что сегодня старшего смены нашли в петле, которую он сделал из собственного ремня, – выпалив на одном дыхании, Альтман снова на несколько секунд отвернулся от экрана и провёл рукой по бороде. – Идиот наложил на себя руки прямо в собственной каюте. Мы бы ещё долго не хватились его, если бы не один из его подчинённых, который заглянул к нему с каким-то вопросом. Парень до сих пор в шоковом состоянии, – Альтман вздохнул. – Твою же мать, говорил я капитану, а он слушать меня не хотел. Калмир уже давно тревожил меня. В последнее время только и бормотал что-то про то, что они ходят по кораблю. Всем вокруг нервы накручивал. А ещё этот доктор Астин. Один его голос пробирает до костей. Не странно, что команда на взводе. А капитану всё нипочём, лишь твердит, что команде нужно почаще заглядывать к психологу. Даже рассказывать мне не хочет, о чём они там болтают с этим Астином. Выкинуть бы его вместе со всеми его экспериментами в открытый космос. Но капитан упорно считает, что он нужен нам, – Альтман выругался себе под нос. – Ладно, чёрт с ним. Команда на пределе, вот что главное. Слухи о шорохах и тенях никак не утихнут, и я начинаю подозревать, что под этим кроется. Может быть они действительно что-то…, – Альтман резко прервался и посмотрел куда-то вдаль. – Эй, кто зде…?! А, это ты. Чего тебе надо?

Запись остановилась. Монолог Альтмана заставил меня неуютно поёжиться. Весть о том, что на Орфее произошло самоубийство, для меня новостью не являлась. Слух об этом доходил до меня и ранее. Но, оказывается, проблемы начались, едва мы покинули Солнечную систему. По всему выходило, что чудовища могли оказаться на корабле задолго до того, как напали на команду. При мысли о том, что всё это время мы летели бок о бок с жуткими созданиями, которые так искусно укрывались на Орфее, меня обдало липким холодом.

Снова появился сигнал входящего вызова. И когда я принял его, то с облегчением услышал голос Прогэк.

– Приём! Колм, ты тут?

– Да, почти получил доступ к аварийным командам. Как там Кас?

– Он держится, но важна каждая минута.

Я ввёл оставшиеся команды.

– Готово, теперь ты можешь открыть путепровод со своей стороны.

– Отлично! – воскликнула Прогэк. – А теперь отыщи код сброса карантинной блокировки. Он должен быть где-то в записях Альтмана. Я введу его у себя.

Пришлось основательно покопаться в памяти терминала, прежде чем отыскать искомый документ.

– Нашёл.

– Диктуй, а я буду вводить.

– Пять, три, четыре, два, два, девять.

Прогэк бормотала вслед за мной цифры, вводя их на своём терминале.

– Девятка или восьмёрка? – неожиданно спросила она.

От безобидного на первый взгляд вопроса меня проняла беспричинная дрожь. Мысли тут же лихорадочно запрыгали в голове, а по телу пробежал неприятный холодок.

– Ч-ч-что? – спросил я, пытаясь совладать с голосом.

– В конце девять или восемь? – повторила Прогэк. – Я не расслышала.

– Девять, – выдавил я с трудом.

Из колонок терминала донеслись непонятные щелчки и шум включающихся приборов.