Сергей Николаев - Невский Переплёт

Полицейские выругались в голос, переглянулись и автомобиль взревел срываясь с места, оставив за собой черный след протектора шин.

Гераськин местный «блаженный». У окраины района, там, где начинается частный сектор, каждое утро, в любую погоду он надевал лейтенантский китель (и где он его только взял?), фуражку, брал полосатый жезл и отправлялся на свой «пост». Мужик искренне считал себя «гаишником».

Те, кто жил в этих местах его знали, поэтому картинно притормаживали. Он проверял документы, прикладывал руку к козырьку и желал счастливого пути. Приезжие принимали его за настоящего патрульного, останавливались и так же показывали документы – не всегда понимая, что это местный душевнобольной. Так продолжалось уже почти год. Этот «кадр» стал своего рода достопримечательностью Сергиевского. Все экипажи ГИБДД района его знали и смотрели на его выходки сквозь пальцы, так как вреда от него не было, а была своего рода польза – скорость машины сбрасывали, уменьшая на участке количество ДТП.

На прошлой неделе по этой трассе проезжал с инспекцией «полкан» батальона Груздев, которого Гераськин, как и всех, решил остановить. Все бы ничего, но в машине сидели два генерала из управления. Они «слегка» удивились, когда на дорогу в трениках и мундире поверх свитера, заправленного в штаны, выскочил «лжепостовой» и чуть не бросился под колеса проезжающему кортежу. Когда все прояснилось, генералы чуть не попадали со смеху, а полковнику то ли в шутку, то ли на полном серьезе предложили набрать себе в полк побольше таких расторопных ребят. Груздь естественно струхнул и уже вечером на разводе орал, как потерпевший: "Прекратить безобразие! Это, что вам, шуточки! Вы почему позволяете поганить честь мундира какому-то умалишенному! Завтра же изъять всю амуницию!".

Долговязому снова пришлось отобрать у дурачка фуражку, китель и жезл, лишив единственной радости в жизни. Хотя и тот что высокий и тот что поплотнее понимали, что, вероятно, через «энное» количество времени Гераськин снова найдет где-нибудь и форму и полосатую палку. Быть «гаишником» – это его призвание. Про себя оба философски рассуждали: «Чего пристали к парню? Юродивых испокон на Руси не трогали. И вообще – может это мы психи, а он как раз нормальный? Просто устав не знает и генералы ему не указ.

Весь оставшийся день, вместо патрулирования, напарники провели в МРЭО, расписывая объяснение на несколько листов, на имя руководства о том, как вообще могли допустить подобное недоразумение. Обоим светило по выговору. Радовало лишь то, что появилась возможность «отстреляться» пораньше.

Ближе к вечеру, коллеги наконец-то выдохнули, переоделись в гражданку и засобирались домой.

– Тебя подвезти? – уточнил напоследок худощавый Валера у того, что поплотнее.

– Нет, я пройдусь. Устал я с тобой кататься за день. Надо малость размяться.

– Давай хоть до кольцевой? Тебе тут часа два топать до твоей Новосаратовки.

– Да нет, езжай давай к жене, обрадуй.

– Ну, бывай, – пожал плечами высокий и выехал с парковки МРЭО, а второй, что ниже ростом застегнул замок своей потертой куртки, спрятал пухлые руки в карманы джинс и направился по проспекту в сторону дома, что был за мостом. Небо уже наливалось свинцом и Тарасов с удовольствием ощутил тонкие запахи мороза в осенней тишине. Он любил это время года. Осенью были дни рождения его Мамы и обеих здравствующих бабушек, всегда балующих великовозрастного внука разной стряпней. Бабули прошли Войну и Блокаду, поэтому была у них особая традиция – они все стряпанное обильно сдабривали сахаром или медом. От этого Гена Тарасов начал медленно превращаться в копию Винни Пуха. Супругой, за свои тридцать неполных лет, он не обзавелся, поэтому пинать его в спортивные заведения было не кому. Да ему и так было хорошо под заботливым крылом трех профессиональных домохозяек. А если ты сыт, обогрет и обласкан, то зачем эту красоту менять на непонятные перспективы с посторонней женщиной.

***

…Давайте знакомится, Друзья! Тот самый «гаишник», что сегодня был вычеркнут из списка премированных, это я – Тарасов Геннадий Павлович, собственной персоной. Чуть больше десяти лет назад, я стал курсантом престижного факультета Ведомственного ВУЗа, и даже хотел стать «опером», а оказался в рядах «дэпээсников», к которым всегда относился прохладно и снисходительно, считая эту работу слишком банальной и скучной. Только вот поработав пару лет – я понял, что работа эта на самом деле не такая уж и простая, как казалось на первый взгляд. И очень даже важная. Все бы было ничего, вот только в последнее время, мне частенько случается оказываться в нелепых ситуациях. Эти глупые стечения обстоятельств не раз грозили мне увольнением с работы, которая вот уже восемь лет была моей добровольной рутиной.