Василий Рем - Забавные рассказы

В пункт назначения я отправился, естественно, на местном поезде. Ну, для тех, кто знает здешнюю обстановку, это неудивительно. А кто не знает, поясню. На Сахалине в те времена повсюду были узкоколейки, по которым курсировали маленькие японские поезда. До города Оха тоже ходил такой небольшой состав – вагонов пять или шесть. На нём добирались на вахту нефтяники и местные жители. Проехали мы совсем немного, и километрах так в пятидесяти от станции начались проблемы. Зимы на острове снежные, с буранами и метелями. Если кто читал «Каторгу» А. П. Чехова – это как раз про те места.

Железную дорогу замело, и поезд застрял в снегу. Поскольку дорога одноколейная, прислать поезд для очистки пути из Александровска-Сахалинского нельзя – он не сможет нас объехать. А вызывать из Охи очень уж далеко, сами посмотрите по карте и поймёте, о чем я толкую. Пришлось мне и другим пассажирам брать в руки лопаты и, как в фильме «Как закалялась сталь», очищать железнодорожное полотно от снега. Затем ехали дальше, и такие остановки происходили через каждые двадцать-тридцать километров пути. В общем, пока доехали, и согрелись, и силовые упражнения поделали.

Вот столько снега выпадает на Сахалине

А дальше, взяв необходимые документы, мы с членами комиссии на вертолёте полетели на буровую. На ней предусмотрена посадочная площадка, куда вертолет благополучно приземлился. Высадил нас и улетел по своим делам. А мы начали процедуру оформления. Скажу так: это на картинке буровая выглядит маленькой, и кажется, что её можно осмотреть за один час. На самом деле это десятиэтажный дом, стоящий на трёх мощных металлических лапах, которые поднимаются и опускаются на электромоторах.

Только к позднему вечеру мы смогли обойти все каюты и рабочие места, проверяя документы и сверяя их с личностями предъявителей. Естественно, не отвлекаясь на обед. Восемьсот человек экипажа и обслуживающего персонажа – это вам не шуточки.

К концу проверки лица уже двоились в глазах и приходилось фокусировать взгляд, выбирая, с каким из них сличать паспорт. Голос подсел, и слова: «Пограничная служба, прошу предъявить документы!» – вырывались из горла с хрипотой и болью.

Но вот оформление закончено, судовые роли и паспорта проштампованы дата-штампом. Все облегчённо вздохнули. Мы могли отправляться на берег, а плавучая буровая установка – поднимать свои лапы и на буксирах идти в Японию.

«Хакури IV» утонула второй

Но погода внесла свои коррективы. Пока мы занимались проверкой, поднялся пятибалльный шторм. Вертолёт, естественно, прилететь не смог, и мы всей комиссий вынуждены были задержаться на буровой, оформленной на отход. Я доложил в порт по линии связи иностранцев, а те передали нашим, что до окончания шторма мы остаёмся на вражеской территории.

После разговора с капитаном нам выделили отдельную каюту, куда доступ посторонних лиц был ограничен. Как и положено, я организовал у входа в неё дежурную службу. Еду нам приносили прямо в каюту, ходить никуда не надо было.

В каюте имелся телевизор, а также видеомагнитофон, возле которого лежала целая стопка видеокассет. Я попросил через переводчика показать, как пользоваться видеомагнитофоном, ведь для нас это было тогда в диковинку. Конечно, общее представление о том, что такая аппаратура существует, мы имели, но пользоваться ею никому из нас не доводилось.

Это было начало восьмидесятых. Трое суток мы сидели на буровой и за это время пересмотрели все видеокассеты. Даже спать не хотелось, такими интересными оказались фильмы, хотя, как понимаете, без перевода на русский язык. По большей части, конечно, это были ужастики: «Тарантула», «Гризли», «Челюсти», «Живые мертвецы» и прочее. Но попадались и фильмы про бойцов карате и дзюдо, видимо, особенно любимые японцами, поскольку в них они всегда побеждали, как я понял, корейцев и китайцев.

Кормили нас непонятно чем, привычного борща и картофельного пюре с котлетами не было. Похоже, это всё были в основном морепродукты. Я ещё пошутил, мол, хорошо, что не к французам попали, а то лягушачьих лапок бы накушались.

Но вот непогода утихла, прилетел вертолёт и забрал нас с этой буровой. За три дня она так надоела, что я тогда в сердцах подумал: «Чтоб ты утонула, железяка».