Татьяна Иванько - В стране слепых я слишком зрячий, или Королевство кривых. Книга 3, часть 1

…Я почувствовала это. Я будто это увидела во сне или как-то ещё, я не знаю, но…

Да, я очнулась ото сна или какой-то дрёмы именно потому, что мне явился в этом полусне Володя, который подошёл очень близко, мне казалось, наклонился надо мной спящей и сказал:

– Таня, Таня, проснись, Валера…

Что «Валера», я не поняла, только вздрогнула и пробудилась, оборачиваясь по сторонам и думая в изумлении, что Володя никогда Валеру по имени не назвал бы…

Но по порядку. Да, я была жива, я не взорвалась и не сгорела той ночью. Это был какой-то неизвестный подросток, беспризорник, похоже, который перелез через забор, чтобы пооткручивать зеркала с дорогих иномарок, стоящих во дворе. Такое случалось уже прежде, Марк упоминал, что соседи, которые знали его с детства, жаловались на бездействие милиции в этом вопросе. Я не обращала внимания на разговоры, но сам взрыв и того юношу я видел своими глазами той ночью. Да он и не юноша был, строго говоря, мальчишка, лет пятнадцать, возможно чуть-чуть старше Вани…

Но я опять забегаю вперёд, всё же надо по порядку…

Я приехала домой на Поварскую в двенадцатом часу ночи и застала Марка, во-первых: не одного, с ним были эти его «архангелы» – Глеб и Борис, а во-вторых: в каком-то странном возбуждённом состоянии.

– Танюша, наконец-то! – сказал он, выглянув в переднюю.

И дал знак обоим выметаться из дома. Мне не нравилось, что они стали при нём почти неотступно, какие-то тени, то ли телохранители, то ли какие-то странные друзья. Но на дружбу их отношения вовсе не были похожи: они оба смотрели на него с каким-то подобострастным восторгом, а Марк вовсе на них не смотрел, будто поверх голов всегда, словно искал лица выше, и не находил на уровне своих глаз, невольное высокомерие и оттого ещё более злостное.

– Я подгоню машину, – сказал Глеб.

– Не спеши. Часа четыре у нас есть.

Он вышли, беспрекословно подчинившись, причём вынесли пару дорожных сумок, а Марк, переодеваясь на ходу в свитер поверх футболки, поманил меня с собой в свой кабинет.

– Ты уезжаешь? – спросила я.

– И ты уезжаешь, – сказал Марк, выглянув в окно во двор, куда уже, думаю, спустились Глеб и Борис. – Выжди пару часов после нас и уходи. Спрячься, забейся в самый дальний медвежий угол Советского союза, ну то есть России, так чтобы никто не смог тебя найти. Не бери с собой документов, только вот эти.

Он выложил на стол паспорт российский и заграничный и ещё какую-то штуку, маленькую не больше спичечного коробка, только уже. Я взяла штуку, она была с крышечкой.

– Что это? Открыть можно?

– Можно. Это флеш-карта.

– Что? – я не поняла нового слова.

– Как дискета, только миниатюрнее. На ней все номера моих счетов, все коды, пароли, всё, чтобы ты могла пользоваться. Пароль для флешки восемь цифр – твой день рождения. Только будь осторожна, бери понемногу, большие суммы привлекают внимание, даже если счёт в офшорах.

Я открыла крышечку, показался металлический стержень, как у USB кабелей, тогда стало яснее, как пользоваться нововведением.

– Зачем мне пользоваться? Глупости…

Марк посмотрел на меня, мрачнея, он спешил, он хотел, чтобы я слушалась, а не спорила, потому что собирался многое сказать ещё.

– Танюша, на нас объявлена охота, не только Вито, но иже с ним, теперь пустились по следу. Понимаешь?

Я не хотела понимать, я не хотела ничего. Хотят убить, пусть убьют, может, с Володей встречусь. И Валера избавится от меня, наконец, тоже замучился…

А потому я села на диван, и просто решила расслабиться, слушая, что Марк говорит. Но он рассердился, взял меня за плечи и поднял, встряхнув.

– Таня, очнись! Опомнись от морока, ради Бога! Я понимаю, что ты сейчас отдалась горю, но подумай, через что ты только ни прошла и ни разу не сдалась, неужели теперь позволишь каким-то уродам, каким-то отморозкам взять у тебя клетки, чтобы растить своих уродливых отмороженных детей, которые будут и твоими? Чтобы отняли твоих детей?! Таня! – он затряс меня так, что мои волосы забились по спине.

Я остановила его, перехватив его руки.

– Да… что ты трясёшь-то меня!.. Трясёт…

– Очнулась? – Марк отпустил меня.

– Ну, очнулась… – недовольно сказала я.

Он посмотрел на меня.

– Нет, не совсем, – вздохну Марк. – Ну, ладно, Танюша, слушай внимательно, дойдёт…

Он снова подошёл к своему письменному столу и открыл там что-то, в ответ на его движение стена у него за спиной открылась, как дверца шкафа, все книжные полки, что были прикреплены на ней, весь монолит отъехал от стены, и стало видно малюсенькое помещение. И тут только я поняла, почему его кабинет мне всегда казался выше, чем все остальные комнаты: он был уже, от него было отрезано около полутора метров в пользу этого тайного помещения.