Николь Т - Сказка жизни

– Уже лучше Little Girl! Меня зовут Джордж Магандис ду Полигенту.

– В жизни не запомню! (Маша немного оживилась, а в глазах засверкала искорка счастья).

– Ты на контрольной правду писала?

– Не глупый ли это вопрос для взрослого парня? Даже если я скажу «нет», ты поверишь? Может это я писала не тебе?

– Да брось ты! Но всё равно. Это было так похоже на детскую глупость. Так наивно для 11 класса…

– Останавливай! Мы приехали!

– Я провожу…

– Нет…

Маша вышла из машины и медленно пошла к подъезду. Всё было по-прежнему: теже стены, теже двери, теже окна… Только каждый запах запоминался и оставался в памяти ярким пятном. Светлые лучи солнца пронизывали до глубины души. Вокруг всё стало светлым и радостным. Что-то горячее стояло около сердца, звездочками прилипая к самому его краешку. Сжимая руки всё сильнее, она смотрела в потолок, всё вдруг стало не заметным, пустым. Мир исчез, только остался он, его выражение лица, его глаза, губы… В воздухе, на стенах, за окном – везде был невидимый он.

Маша сидела в прихожей и молча вглядывалась в своё отражение… « Нет, я точно сошла с ума… Он заговорил. После стольких дней… Это же нельзя! Он же учитель! Хотя…» – прошептала она и провела рукой по лицу. Будто летя, зашла в комнату. Ей хотелось оторваться от земли и почувствовать свежесть небес, увидеть дом, лицо, светлые глаза Джорджа. Бросив сумку на пол, открыла окно и глубоко вдохнула. Медленно её взгляд опустился вниз, на чёрную дорогу. В одно мгновенье что-то отбросило Машу назад. Будто проглотив жесткий грубый комок, она позеленела. Осторожно, боясь чего-то, Маша подошла к окну и взглянула в его глубь. На серой, мокрой дороге стоял рядом с машиной Джордж, облокотившись на холодную, обжигающую дверцу. «Джордж!!! Что ты стоишь? Джордж!» – прокричала, не много посмелев. Черные руки вздрогнули, голова поднялась и ясные глаза засияли. Стряхнув с себя снег, парень сделал несколько шагов вперед и замер… На лице Маши пробежала волна удивления. Высунувшись ещё больше из окна, она улыбнулась. Накинув на плечи куртку, выбежала из квартиры. Сердце стучало всё сильнее и сильнее, казалось что ещё мгновенье и оно выпрыгнет из груди. «Господи, Господи! Помоги мне! Боже мой! О-о-о! Господи, это же он, он мне нужен…» – повторяла чуть слышно Маша. Лифт остановился. Дышать стало труднее, всё сильнее стук сердца заглушал голос, шум вокруг неё. Лифт, казалось, спускался вечность. Каждая секунда шла всё медленнее и медленнее. Выходя из подъезда, Маша взглянула в сторону. Через пару секунд хруст снега под ногами и солёно пряный запах духов Джорджа отразились на коже Маши в виде мурашек.

– Джордж, я тебе кричала…

– Тебе не холодно? ( Джордж провёл ещё тёплой рукой по её лицу)

– Да нет… Знаешь… хочешь чаю выпить? Ты всё-таки меня… спас…

– Хм…

– От собаки, то есть от…

– (Джордж не дал ей договорить, и по чёрному лицу пробежали лучики солнца. Обняв левой рукой Машу за шею, он улыбнулся) Я знаю отличное место в Москве. Поехали?

– Я даже не знаю, а далеко?

– Нет что ты! Минут пять на машине. Я не настаиваю…

– (Маша обдумала каждую крупинку в своей голове, и ей казалось, что всё правильно) Хорошо! (резко взмахнула рукой) Поехали!

Джордж был заметно поражён, но доволен. Он был не похож на того, кем он представлялся на уроке. Ведь не даром же считают, что в человеке скрыто три образа: какой он есть на самом деле, кем его считают другие и кого он играет в жизни.

Маша, как маленький ребёнок, смотрела на него, а глаза светились счастьем и по ним можно было прочитать только одно: « Как мне повезло…». Проехали молча минут пять и вдруг на светофоре, когда Джордж затормозил, когда она пробормотала:

– Минут пять нам ехать… Да…

Джордж улыбнулся, положил руку ей на плечо и, слегка прижав к себе, ответил:

– Это наше место, специальное…

– В смысле «Наше»…

– Не один белый туда не пройдёт и не вздумает на нас, как это сказать… напасть…

Маша отодвинулась назад к двери.

– Знаешь, я не уважаю… расизм… И это ты мне так намекаешь? Какая разница в цвете кожи… Почему оказывается так! Почему даже такие как ты не видят жизнь в другом цвете! Зачем!!!

– Я не хотел ничего такого сказать… просто я…

Маша дёрнула ручку дери. Заперто. После нескольких грубых попыток она ещё больше разозлилась. Она стала кричать и бить руками по стеклу. Ладони касались холодного стекла, скользили по нему. Она была беспомощной птицей, закрытой в стеклянном куполе. Тошнота и отчаяние сковали горло.