Николай Бизин - Среда Воскресения

Поскольку – хотел быть и оставаться.

Ну так и пусть.

Ведь кто-то должен наблюдать и комментировать! В какой греческой (а отсюда – и всех прочих) трагедии удавалось обойтись без разъяснителей, толкователей, сопроводителей (ходатаев перед трансцендентным)? Тем более что вокруг Идальго действительно сгустилась именно атмосфера происхождения – именно так (и никак иначе) происходит изменение реальности.

– Кар-р! – прокричал вороний вопль.

Пространство, время, энергия стали плотными, и никакой свободы не стало – свободный Илия словно бы оказался стиснут этой самой свободой! Словно бы некими мускулистыми вихрями, причем – со всех сторон сразу! Причем – Илия сразу же оказался лишен возможности привычно выбирать из иллюзий.

Которые (прежде) кормили его. Но (сейчас) Илия Дон Кехана осознал себя нелепым реликтом в капельке окаменевшей смолы! Которому теперь никогда не понадобится насущный хлеб: ведь довольно сегодняшнему дню своей заботы, а завтрашний пусть думает о завтрашнем.

Кар-р!

Причем – не имело значения, что он и до того был реликтом и Царства Божьего, и исчезнувшего СССР! Будущее – пришло за ним; впрочем, чего-то подобного он ожидал, уже прислушиваясь к далеким женским шагам. Впервые он знал об этом достоверно (а не просто бывал уверен).

Хотя что-то подобное происходило с ним не впервые, но – впервые он понял, какова природа такого происхождения.

Вороний вопль произнес свое неизбежное:

– Кар-р!

Причем – выглядел этот самый вопль исключительно архитипично: словно бы с добрым ленинским прищуром! Причем – на память услужливо пришли (не как вороний полет, раскачиваясь – а именно отблесками янтаря) строки пламенной революционной песни:

Если к правде святой

Мир дорогу найти не сумеет,

Счастлив тот, кто навеет

Человечеству сон золотой.

– Кар-р! – заорало за окном невидимое, причем – это невысокое невидимое словно бы возлетело (разлаписто, опять возомнив себя в крылатом теле), причем – немедленно ударилось о свод здешних невысоких небес и немедленно от небес отразилось, принеся очередную не новую новость:

Наверху то же, что и внизу! Разве что – зеркально, поэтому и прозвучит вот так:

– Р-рак!

И я сразу же успокоился. Ведь и при изменении мира все его коммуникации оставались каждая на своем личном месте. Причем – Кар-р был со мной согласен, о чем сразу и заявил:

– Очень хорошо! – что явилось всего лишь эхом общеизвестного «и сказал Он, что это хорошо»; но – откровенный плагиат ничуть не умалил значимости и греческого хора, и самой трагедии, которую он самовызвался сопровождать. Причем – вороний вопль не заметил, что раз уж всё хорошо – то и никаких глаз ему не предстоит «забрать» у Идальго, буде тому случится пасть (не про него они).

Если и удастся взять – лишь физическое, тонкого – уже не извратить (а как иначе забирают душу?); итак, Илии было пора!

Пора было вспомнить Санкт-Ленинград, где некое издательство Букварь (понимаемое совершенно буквально: перечислением буквиц со счёта на счёт) уже несколько дней собиралось (и таки решилось!) выплатить своему литературному негру некую уютную сумму.

Которая сумма оказывалась необходимым добавлением к достаточному!

Илии даже не было интересно, насколько уютной может быть сумма.

Илии даже не было интересно, сколько времени вложено в эту секунду решения.

Ведь в эту секунду решения золотой сон (все версификации Божьего Царства) перестал удерживать Идальго у его окна «в европы», причем – Илия Дон Кехана даже (как мотылек-однодневка) затрепетал посреди своей тишины.

Илия Дон Кехана завибрировал в унисон небесной музыке! После чего от окна просто-напросто отвернулся. Ему предстояло выбрать себе одну версию, в которой захочет жить душа.

Но вот невидимая и неслышимая вибрация отделила его от застывшего мира: он не забирал с собой ни покатой поверхности птолемеева глобуса, ни среднеобразовательной школы – он сразу же бросился из комнаты в прихожую и должен был приняться одеваться. Более того – он следовал ритму неслышной вибрации, у него все должно было получаться. Он следовал, он бросился… Кар-р! И он словно бы сбился с ноги.

Хотя, ничего (казалось бы) не произошло… Кар-р! Кар-р!

Он торопился, он бился и выбился из линейной логики, а в самой линейной логике действительно ничего, казалось бы, не произошло; но – всего лишь поменялась очередность! Кар!

Что было раньше: курица или яйцо, бессмертие или смерть, идентичность или хаос? Это очень важно. Ведь человек существует (или – не существует) только в своей в своей очередности (частью в части)… Кар-р!