Татьяна Бурыкина - Казино в России

И вот настало утро после первого рабочего дня. Пит-босс подошла ко мне в зале и вручила мне триста рублей чаевых, предупредив, чтобы я не говорила мальчикам. На самом деле это были не чаевые, а премия. Директор выдавал ее с выигрыша. А мне достались, потому, что мне везло в картах. Я не поняла своей заслуги, ведь выигрыш от меня не зависел. Меня не учили обманывать за столом.

Само заведение было на окраине города. Мне приходилось добираться почти час. Работала почти каждую ночь, так как зарплата была за смену. С трамвайной остановки нужно было идти темными переулками минут десять. Находилось заведение в туристическом комплексе. В начале комплекса была гостиница. Проходя мимо, иногда можно было видеть в окне, что происходило на первом этаже. Видимо, часто брали номера на почасовой основе. Дальше находился ночной клуб, тоже стоящий отдельно. А в самом конце была небольшая, ничем не примечательная постройка. Единственной отличительной чертой от обычного дома была большая железная дверь, а над ней цифры: 777. Особо таким видом не привлечешь клиентов. Но потом я поняла, что это не для привлечения. Клиентов было немного. В основном одни и те же, постоянные. Приезжали издалека, даже из соседних областей.

Директор казино был еврей. Но были еще люди. Я не понимала, кто они. Это были кавказцы. Видно было их спортивное телосложение. Пит-босс их так и называла: тела. Когда не было людей, мы тренировались, и они сидели на месте игроков, играя просто на фишки. Они были общительные, дружелюбные, с чувством юмора. И все без вредных привычек. Это редкость для России. Пит-босс и директор их недолюбливали. Позднее я узнала, что это была «крыша». Покровительствовал им балкарский авторитет Коанч, который позже погиб в автокатастрофе.

Днем я училась в институте, на работе, когда выдавалась свободная минута, я спала в стафе. Стаф – это комната отдыха крупье. Здесь был один диван, стол, стулья и телевизор. Вообще, конечно, спать не разрешали, поэтому удавалось подремать урывками.

Однажды с утра я вышла с работы. Передо мной шли два молодых человека, из коллектива. Они знали, что я иду, но почему-то не останавливались. На трамвайной остановке мы поравнялись. И вот, наконец, они со мной заговорили. Один из них, симпатичный, 26 лет парень с голубыми глазами произнес:

– Таня, пошли к Артему на пельмени.

Я была ошарашена такой грубостью. Но терпеливо сказала:

– Нет, спасибо, я занята.

– А чем ты будешь занята? – спросил второй, которого звали Артем. На этом разговор закончился. Я отошла от них подальше, понимая, что с ними лучше не общаться.

Коллектив был маленький. Мы втроем, обучавшиеся в «Золотом дворце». Трое парней, две девушки и начальница пит-босс. Пит-босс была девушка 24 лет. Высокая, дородная, с грубым голосом и очень уверенная в себе. Когда кому-нибудь везло за игорным столом, она его хвалила. Если нет, относилась холодно. Однажды я стояла за раздачей карт на покере. Играл один человек. Это директор казино «Парадиз». Он был спокоен при проигрыше и даже не повышал голоса. Но удивительным в этот момент было то, что меня оставили одну за столом, хоть игра была крупными ставками. Пит-босс стояла возле барной стойки, покуривая большие коричневые, похожие на сигары сигареты More. Позже я услышала объяснение этому факту. Оказывается, она стояла вдалеке, чтобы не сбить мой фарт. Сначала я подумала, что это шутка, но позже поняла, что все верят в силу фортуны. Подходила пит-босс только в крайнем случае, когда игрок проигрывал и нужно было разменять еще денег. Размен происходил прямо на столе. Крупье раскладывал купюры по десять в ряд, а из флота выдавались фишки. Деньги уносились в кабинет к директору.

Однажды, когда не было игроков, я тренировалась за рулеткой с крупье, который пришел на две недели раньше, чем мы, но очень много умничал. Его звали Володя. По его легенде, он приехал с Украины, учился там карточным играм, но не успел освоить рулетку. Но я точно знала через знакомых, что его выгнали с обучения в казино «Парадиз». Связано это было с личным конфликтом. Я об этом никому не говорила, но в тот день, при очередном его подколе о моей работе, я сказала ему в лицо:

– Тебя выгнали из «Парадиза», и ты тут тоже выделываешься?

После этого он как-то ничего не говорил мне плохого.

Однажды, придя на работу, я почувствовала, что в коллективе изменилось ко мне отношение. Этот Володя сдружился с Андреем с ВДВ, хотя до этого они ненавидели и часто подставляли друг друга. В журналах «Cosmopolitan» которые я часто листала, страницы были разрисованы ручкой неприличными сценами. Часто звучали пошлые шутки. Девушка, с которой я дружила, мне заявила, что Володя гуляет с девушками намного красивее меня. Судя по ее тону, эта фраза должна была меня огорчить. Как-то раз мы с Андреем пошли с утра после работы к зубному врачу. Оба запломбировали зубы и, несмотря на указания врачей не есть несколько часов, отметили это дело пивом с сухариками. И тут посреди разговора он сказал, что пару месяцев назад, когда я взяла себе выходной, Владимир сказал, что мы с ним пошли в гостиницу. Я ответила, как это про мою личную жизнь знают все, кроме меня. Я не могла поверить, как такое может быть вообще. Я работала почти каждый день. Днем ходила в институт. За тот месяц я взяла единственный выходной, чтобы выспаться. Кто мог поверить ему? Да еще внешность у него была ужасная. Маленький, с меня ростом, худой. Лицо, сужающееся книзу, как у крысы. Нос широкий, и говорил он гнусавым голосом. Но даже если бы я сошла с ума и это оказалось правдой, кому какое дело? Зачем меня так доставать? Ведь никто из них не святой, и все про всех известно.