Сергей Лунин - Вкус жизни. Мир, в котором мы живем

Воспитатель председателем детского совета назначил восемнадцати- летнего парня. Тот открыто курил, пил, и делал, что вздумается. Женское отделение превратил в свой гарем. Изнасилованные девочки скрывали насилие и не жаловались даже комиссии, которая время от времени приезжала с проверкой. Боялись. Они уедут, а им жить здесь, – так думали они. Дом был переуплотнён. Здание было деревянное барачного типа. Говорят, там раньше был лагерь для военнопленных. Можно представить, какая энергетика была в этом здании. Продуктов не хватало: масло, мясо, рыба, овощи, и фрукты разворовывались персоналом.

Артём рассказывал, как порой зверски воспитатели расправлялись с непослушными детьми. Ему выворачивали руки, ударяли головой о стенку, выводили на мороз без одежды, а девочкам, которые пытались защитить парня, выливали горячий суп в руки и заставляли есть. И всё это происходило с согласия директора детского дома, у которого на груди красовался значок «отличник народного просвещения».

На зоне в тюрьме сидел человек, который по телефону назначал своих «смотрящих» и устанавливал свои порядки. Так ковали будущие кадры для криминального мира. Детей заставляли сдавать деньги в «общаг», а непокорных записывали в разряд «опущенных». Над ними издевались и унижали.

Система детских домов построена таким образом, что она растит потребителя, лишает самостоятельности. Обычные бытовые проблемы для воспитанников становятся шоком. Статистика говорит о том, что только десять процентов выпускников находят себя во взрослой жизни. Не озлоблены на мир, людей, осваивают профессии, создают семьи.

За годы нахождения в детдоме сменились десятки воспитателей, учителей, волонтёров, и кандидатов в приёмные родители. Не каждый хочет чужую помощь и советы. В детдоме редко кто их называл по именам, обращались, как к стаду: «всем, встать», «всем, есть», «все, сюда» и так далее. Но, Нина помнила своё имя и гордилась им. Она помнила мамины добрые руки, и её желание видеть её счастливой. Поэтому Нина хотела скорее покинуть детский дом и вместе с братом обрести счастье и покой.

Целеустремлённые поступают в колледж, техникумы и даже в высшие учебные заведения. Живут в общежитии, подрабатывают, создают семьи. У многих воспитанников судьба непредсказуемая. Не всем предоставляется жильё и прописка, и молодые люди, не найдя своего места в обществе, спиваются, идут в криминальные структуры, попрошайничают, попадают в тюрьму.

Нина с детства мечтала стать врачом. После детдома, окончив школу с отличием, она решила поступать в ВУЗ – медицинский институт на факультет «лечебное дело». В медицинский институт поступить было сложно – десять человек на место. А ещё в 80-е годы была такая практика: прежде чем поступить в институт на учёбу, абитуриенты должны были отработать два года в качестве младшего медперсонала. Если они не оправдали себя, то считались, как профессионально непригодные, но для Нины было исключение, как выпускнице детского дома, да и школу она закончила с красным дипломом. Выпускаясь из детского дома, молодые люди не имеют представление о том, что делать и как им строить жизнь дальше. Раньше не было любви родительской, но была крыша над головой, еда, одежда, книги, поэтому государство не могло оставить молодых людей без поддержки. Так социальная выплата в размере от 400 до 1500 рублей начислялась тем, кто поступил на очную форму обучения. Общежитие при учебном заведении бесплатно, как и питание в столовых при общежитии, или учебном заведении – трёх разовое питание и бесплатный проезд до окончания обучения. Плюс дополнительные выплаты – покупка книг и канцтоваров в размере трёх ежемесячных стипендий, и оплата периода прохождения практики.

Государство предоставляло выпускникам детских домов, лишённых обеих родителей, такие льготы. А иначе как им проявить себя в жизни, без помощи взрослых. Это всё плюсы, но и терять Нине два года было не с руки. Таким образом, Нина стала студенткой медицинского ВУЗа. Училась старательно. Заметно выделялась среди студентов своего курса. Получала стипендию сорок рублей (это, между прочим, только для тех, кто сдавал сессию без троек). Обед в столовой 40—60 копеек. Мясо и колбасу практически не ела, так как её не было. Кому не помогали родители, приходилось работать. Но, Нина, слава Богу, не нуждалась в материальной поддержке, и все силы направляла на учёбу. После третьего курса многим разрешили работать сестрой (медбратом). Многие, кто нуждался в деньгах, подрабатывали. Большие деньги платили на скорой помощи и в реанимации – шесть-семь рублей за смену. Смена с 20.00 до 8 00 часов. А в 9 00 часов занятия. Надо было отработать десять суток, сутки через двое, чтобы нормально учиться. Таким образом, можно было к стипендии заработать ещё 70 рублей. Но не все выдерживали такой режим жизни. А так хотелось молодым людям, и отдохнуть, и девушку сводить в ресторан. А поход в ресторан стоил 10—15 рублей.