Дина Озерская - Всё будет хорошо. Второй выпуск

Говорить всегда хочется обо всём на свете. Рассказать, что со мной происходило. Ну и пожалиться немного, куда ж без этого. А она сидит, слушает внимательно, старается дать совет. Какое ж это восхитительное время: бабушка рядом.

Вечером есть особый ритуал. Я точно знаю, он только наш. Ба стелет мне диван в зале. Смотрю, как она проходит к себе в спальню, берет книгу, надевает очки и ложится в свою постель. С минуту ещё наблюдаю за ней. Как она дышит. Как внимательно всматривается в страницы книги. Встаю с дивана. Подхожу к ее кровати, Ба молча отодвигается, пропуская меня к стеночке. Лезу как можно тише, но сдаётся мне, что не выходит. Кладу голову ей на плечо и чувствую запах родной кожи, мыло дуру и крем нивея. Его не спутаешь. Ба делает глубокий вдох и начинает читать вслух: «Два осиротевших человека, две песчинки, заброшенные в чужие края военным ураганом невиданной силы…». Шолохов «Судьба человека». Голос её передаёт интонации грусти. Слышу, как местами срывается, но не плачет. Я тихонечко лежу, вслушиваясь в каждое слово, потому что знаю: Ба мало, но помнит войну. Воспоминания детские и страшные. Несколько раз она чудом осталась жива.

Прижимаюсь к ней сильнее. У меня, как всегда, холодные ноги. Ба своими ногами всегда пытается согреть мои. Так и лежим переплетаясь, как змейки, в своём маленьком мирке. Становится теплее от её тела, и я погружаюсь в сон. Слышу, как щёлкнула дужка бабушкиных очков. Сонно потягиваюсь, целую ее и плетусь на диван в зал, полная гармонии и тепла.

16 лет, Ба, как тебя нет в моей жизни. 16 лет, как я смотрела в твои глаза и обещала, что всё будет хорошо. 16 лет, с момента, как твоя рука последний раз сжимала мою.

Ба уходила быстро. Рядом были только я и мама. Она так хотела.

Март 2000

Врач приспустила очки, холодно просмотрела мои анализы. Сколько уже девушек, женщин прошли сегодня через её кабинет, а вчера, год назад?

– Вы беременны? – не глядя на меня, спрашивает доктор.

– Нет, – отвечаю робко.

– Вот и хорошо. Всё равно не сможете выносить ребёнка.

Женщина с высокой причёской быстро делает запись в карте, говорит что-то про таблетки. Не помню, как вышла из кабинета. Мне 19, конечно, я ещё не думаю о семье, детях, но узнать, что забеременеть будет тяжело… ревела весь день. Мама сказала, что «врачиха дурная попалась и всё будет хорошо».

Сентябрь 2001

Ненавижу кресло гинеколога. Сжимаюсь, как створки раковины и не могу расслабиться. Врач нежничает со мной, называет «девочка моя» и говорит, что всё в порядке, только кисту пролечить надо. А ещё, изучая стопку анализов, желательно родить до 25.

Май 2004

Сегодня самый счастливый день. Я выхожу замуж за Илюшу! Родня возмущалась: в мае жениться – всю жизнь маяться. Готова поспорить. Разве может месяц, когда всё цветёт и обретает начало, принести горе?

Ноябрь 2006

Я беременна! Увидеть бы снова того врача и сказать: «Помните, Вы говорили, что я не смогу родить?» Она бы съела мои анализы от негодования.

12 января 2007

В больницу привезли поздно вечером. Я не сразу поняла, что здесь не рожают, а пытаются спасти беременность. Нечаянно спросила у соседки, какой у неё срок – та заплакала. Мне потом сказали, что у Нади третий раз ребёнок замирает. Нас всего пятеро в палате. У троих выкидыш. У девушки слева седьмой месяц. Перестаралась с ремонтом квартиры, теперь лежит и гладит живот. Завтра иду на УЗИ. Страшно, ведь срок маленький.

14 января 2007

Не спала всю ночь. Девчонки на соседних койках плакали в подушки. Я мысленно просила свою «горошину» не оставлять меня. На УЗИ врач подтвердила отслойку плаценты.

25 января 2007

Меня выписывают. На контрольном УЗИ врач показала малыша: он шевельнул ножкой и повернулся ко мне спиной. Я заплакала. Спасибо, что остался.

Июнь 2007

Сын родился раньше срока на три недели. Мне кажется, он уже настолько привык к больнице, что решил не затягивать очередную встречу. Последние пять месяцев мы с ним практически не выходили из белых стен. Врачи не давали точных прогнозов. «Сохраняемся», – больше ничего. К счастью, малыш крепкий, но я потеряла много крови. Обещают долгое восстановление. Это ерунда.

Главное – я мама. Мама.

Где же эта штука? Она ведь лежала у мамы в шкатулке. А, нашлась пропажа! Достаю блестящую брошку в форме изогнутого лепестка – настоящее сокровище. О таком бы мечтал любой пират, а принцесса хотела бы носить на своём ажурном платье. Я не пират и не принцесса. Мне три года, и мы собираемся ехать к бабушке.