Евгений Федоров: От трёх до тридцати

Убегая, я обернулся назад и увидел… слёзы на скукоженных страданием мордочках моих милых и доверчивых друзей… в руках чужих людей…

Прошёл год. В Москве мне предложили поездку в командировку в город Калининград, как местному старожилу. Я накупил бананов (исключительная редкость в те времена!), апельсинов и других фруктов и сразу же отправился в зоопарк, который, кстати, располагался прямо напротив гостиницы «Москва», в которой я остановился. И я видел из окон своего номера купола вольер, где сидят мои друзья, и ни о чём другом думать не мог – волновался.

С неимоверными трудностями мне удалось уговорить служителей зоопарка разрешить мне покормить моих мартышек – у них был карантин.

Только я вошёл в огромное стеклянное бунгало, как на меня из стаи стремительно, в секунды, молнией бросились мои Джон и Джулия и охватили изо всех своих силёнок мою шею… а свободной ручкой набивали себе за щёки банан, опасливо озираясь на возбуждённых соседей…

Они меня узнали через год по мгновенно брошенному взгляду!

Как я покидал бунгало-вольеру, рассказывать не стану… Тяжело…

Как и тогда, в момент их поселения в чужую стаю, были цепкие объятья и слёзы… И опять их оторвали от меня служки…

– Послушай, Джон Сильвер, а ты скучаешь по своему маленькому тёзке – Джону? – спросил меня Билли Бонс и сморщил носик, едва сдерживая слёзы.

– Очень скучаю! Они же, обезьянки, – тоже люди … только живут в натуральном и мудром мире Природы. Вот у отважного исследователя Дальнего Востока – Владимира Арсеньева был добровольный помощник – абориген, гольд (это был такой кочевой народ), таёжный охотник Дерсу Узала. Так Дерсу разговаривал с тигром и объяснял Владимиру Клавдиевичу: « Амба (тигр) – он тоже люди!». Ведь только десять процентов правил поведения человек приобрёл с интеллектом, а девяносто ему заложила в программу Матушка-Природа в виде инстинктов. У обезьян эти инстинкты обострены, востребованы и одарили их сверхспособностями, которые Человек, за ненадобностью, к сожалению, утратил. Я имею в виду то же сканирование взглядом, т.е. мгновенно, по глазам особи, определять степень угрозы от чужака!

– Джон Сильвер, а ты привезёшь мне самую маленькую на свете обезьянку? Мы будем с ней вместе гулять и дружить! – взмолился Билли Бонс.

– Это мы поручим твоему папе Яше, он ведь тоже немножко пират (моряк). И закажем ему привезти нам обезьянку – игрунку! Ещё их называют мармозетки или pocket monkey (карманная обезьянка) за их малый рост. Взрослая особь ростом всего 13 сантиметров, а малыши – вполовину меньше. А за то, что они – непоседы и очень забавные, их и назвали – игрунки. Их семь видов (тамарины, львиные, белоухие, куля, хохлатые, золотистый, пегий, эдипов). Они проживают в лесах Амазонки, в Южной Америке, и занесены в Красную Книгу. Живут семьями, причём в семье старшая – самка ( матриархат). Они очень дорогие! Одна особь стоит более тысячи долларов! Но у французских и испанских моряков есть фишка: за столом в ресторане для прикола посадить в бокал игрунку и потешаться над её мимикой и выкрутасами в бокале. Примерно такая же, как и мода у дряхлеющих, бездетных дам таскать на руках мини-собачку йорк-терьера или пекинеса.

Во время войны, в 1942 году, в оккупированном немецкими войсками городе Таганроге, мы – «ватага» беспризорных пацанов от 6 до 14 лет нашли себе пристанище для проживания в подземных галереях разбомбленного мелькомбината: «Дети подземелья» нового времени…

Вылазки «наверх» для добычи пропитания у оккупантов – немцев, румын и итальянцев – планировали «взросляки», старшие, которым было уже по 11 – 14 лет по возрасту и… лет по двадцать – по жизни. «Шибздиков» – малолеток, которым было от семи и чуть поболе, засылали наверх попрошайничать («побираться») и собирать «бычки» (окурки). Дело было почти бесполезное: у «наших», у населения, подавать было нечего. Многие уже сами опухали с голоду. Окурок на землю (такое богатство!) мог бросить только цивильный немец, а жлоб-итальянец и ворюга-цыган (румын) – так те – заначивали на «докур». Кроме не всегда удачного «улова» на «бычки», пацанам (шибздикам) была дадена задача: в «разбитках» (разбомбленных домах) «пошукать якогось папиру – книг, чи газет на курево, на самокрутки».

В один из неудачных (по окуркам) дней, мы с Костой-греком пошли «по бумагу» шарить в обгорелых остовах разбиток-двухэтажек.