Евгений Федоров: От трёх до тридцати

– А тогда Антошик мигом прибежит к вам и сообщит, он эту дорогу уже знает. А у вас же он по спискам проходит. У меня он, как бы – условно, для подтягивания его в учёбе!

Анна Семёновна, вырастившая шестерых детей, понимала, что метод повара из басни Ивана Крылова «Кот и Повар», повлиять на внука нотациями и уговорами не сработает: после вольницы пацаны взрослых всерьёз не принимали, а все их советы отторгали.

Бабушка пошла другим путём. Кроме пленного немца Франца, уголь ей стал приносить завербованный на шахты украинец Опанас. Их, целым эшелоном из «теплушек», под конвоем, чтоб не разбежались, привезли из Западной Украины. Некоторых поселили по соседству, в общежитии. Когда Опанас не пришёл несколько дней с углём, вечером, бабушка послала Антона в общежитие к Опанасу с кукурузными лепёшками, нужда сближает людей:

– Отнеси, Антоша, Опанасу покушать, он такой слабый был в прошлый раз. Мабуть, не в силах уже уголь носить…

В каждый приход в общагу Антон наблюдал одну и ту же картину. Наскоро смыв угольную маску с лиц холодной водой, редко кто – с мылом или с содой (большой дефицит!), измученные непривычной тяжёлой работой под землёй молодые сельские парни, по очереди, на керосинке, варили себе мамалыгу прямо в оловянных мисках. Без масла, сахара и соли, всё это продавалось только по карточкам и дорого стоило.

Опанас тоже сварил себе кашу и ел, выскребая подгоревший слой на дне миски, оловянной ложкой.

Ложка эта была уже наполовину источена от ежедневного скобления подгоревшей мамалыги. Па веках глаз у Опанаса были чёрные обводы, как у модниц и от этого он, в своей худобе, смотрелся, как живой труп.

– Опанас, скажи, а сколько классов ты окончил в школе? – Антона потрясло убогое жилище парней и полуголодное существование.

– Тры класу. А вон ци, – Опанас указал на парней, – почти уси трохи бильш вчилыся: воны по чотыры закинчилы. Бо бильш у нас нэ було.

У Антона в голове заклинилось: так это и он со своими тремя классами вот так жить будет? Скрести дно оловянной миски, пока ложка не сотрётся до ручки! И шамать одну пустую мамалыгу? Ужас! И четвёртый класс их не спас от забоя в шахте…

Антона долго потом постоянно преследовало видение этих мисок со сточенными оловянными ложками и страшные чёрные маски от несмытого угля на лицах этих молодых, но измождённых стариков!

Анна Семёновна попала точно в цель!

Забегая вперёд: Антон окончил четвёртый класс с похвальной грамотой и потом всю жизнь учился, окончив два ВУЗа и самостоятельно изучив иностранные языки.. Он стал капитаном дальнего плавания и даже – литератором .

Димитр (Толик) Карамелев, 1953 г.

В новой школе соседом по парте у Антона оказался болгарин Димитр (Толик) Карамелев и они быстро сдружились. Дима с сестрой росли тоже без отца и тоже – впроголодь, мать работала в школе уборщицей и получала мизерную зарплату.

А через три месяца случилось то, чего так опасалась Дора: бабушка сильно заболела и уже неделю не вставала с кровати. Она угорела: закрыла заслонку печи раньше времени и отравилась угарным газом. Зима 1947 года была очень холодной. А отапливаться было нечем…

Такой вот наблюдался парадокс при родной советской власти: селяне умирали от голода, а жители Донбасса замерзали без угля! Новый министр угольной промышленности А.Ф.Засядько поклялся И.В.Сталину перевыполнить план по добыче угля, который ежегодно проваливали: не было кадров, а шахты были полузатоплены. Их взрывали дважды. Вначале – наши, при временном, планомерном отступлении, затем – немцы, при бегстве. (А 17 ноября, 1941 года Сталин подписал Приказ №0428, предписавший «Разрушать и сжигать дотла все населённые пункты в тылу немецких войск». О том, что в этих, оставленных врагу населённых пунктах живут-выживают наши люди Вождь как-то не подумал…) Благо, его опричники из НКВД не очень ревностно исполняли этот людоедский Приказ!

У шахтёров появилась издевательская крылатая фраза: Дадим Стране угля, хоть мелкого, но до х..рена , после того, как, ради плана, жителям Донбасса продавать уголь прекратили, всем, кроме как (за деньги и по лимиту 2 тонны на семью) – шахтёрам, на подземных работах… А в одном кубометре, считай, – одна подвода – полторы тонны угля. И вот как его растянуть на всю долгую зиму? Если уголь «Голубовский» – горит, как порох. А если антрацит – того одной закидки хватало на два часа. Но, чтобы всё тепло не улетало в трубу – прикрывали заслонку. А на ночь, когда угли гасли, чтобы сохранить тепло, закрывали заслонку совсем. На этом бабушка и попалась… Чуть не погибли оба…