«Американские подарки» – это такая помощь от наших союзников. Эти запаянные парафином картонные коробки включали в себя всякую консервированную снедь: галеты, мармелад, шоколад, сгущёнку, колбасный фарш, яичный порошок, сигареты и даже… презервативы. Естественно, что распределяли такую «халяву» только парторганы и исполкомы (не забывая себя, любимых), кое-что перепадало (но уже за деньги!) школьным учителям, чиновникам всех рангов и профсоюзам. И даже – в госторговлю! Хотя американцы планировали свою бескорыстную помощь, как ПОДАРКИ.
Однажды трест «Макеевуголь» поделился такими подарками и со своим подшефным Детдомом №3. На всю ораву в 150 человек воспитанников и десяток лиц обслуживающего персонала трест выделил аж 6 коробок «подарков», мешок яичного порошка и мешок сухого молока. Выходило по 2 коробки на каждую группу по 50 человек: младшую, среднюю и старшую.
Все коробки вначале затащили в комнаты к Доре, где она проживала с двумя собственными детками 8 и 10 лет (они проживали за госсчёт, как детдомовцы). Потом, на ужине, всем положили на блюдце по микроскопической дозе мармелада, шоколада и всяких разных паштетов и галет. Зато омлет и молоко ели целую неделю!
В ответ на необыкновенную щедрость дядь из «Макеевугля» Дора повезла своих «артистов» прямо в актовый зал треста дать им концерт самодеятельности.
И тут произошло нечто необыкновенное, называемое на Кавказе «алаверды»!
После окончания концерта на сцену вышел какой-то профсоюзный «важняк» и промычал что-то вроде благодарности за испытанное удовольствие от ребячьих талантов и махнул рукой кому-то за сцену. Тут же на сцену вышли две тёти и объявили, что профком треста дарит гармонисту ценный подарок (вручили Семёну коробку!), а всем артистам – билеты в кинотеатр «Горняк» на завтрашний утренний сеанс. Будет показан фильм «Два бойца».
Их выступление было встречено насупленным молчанием артистов, аплодисменты раздались только в зале. И тут из шеренги артистов вышел вперёд Антон и обратился к сидящей в первом ряду Доре:
– Дора Борисовна, чего ЭТОТ (Антон указал на «важняка») придумал? Мы без наших пацанов никуда не пойдём…
Почти одинаковая тяжёлая судьба сплотила детдомовцев. Ведь многие из них не дожили до детдома. Они погибли от голода, переохлаждения, были застрелены при попытке воровства у неприятеля (особенно лютовали румыны! Сами – воры и мародёры, хуже немцев, они были безжалостны). Много пацанов погибло и было покалечено от бесхозных боеприпасов. Но более всего пострадали беспризорные пацаны – это от болезней истощённых голодом и инфекциями неокрепших организмов.
Местная шпана и даже ворьё никогда не связывались с детдомовскими. Опасались. Ибо, если такое случалось, в детдом поступал телефонный звонок в сторожку, к Семёну: «Сёма, бабушка заболела!» «Иде?» «В сквере, на Ворошиловском!» «Едем!»
И тогда на Ворошиловский мчалась переполненная разгневанным народцем Сёмина «пролётка» («линейка»), как у Чапаева, а за ней бежало с кольём, камнями в карманах и чем попало всё население детдома, вплоть до шестилетних, не исключая и девчонок. Городские приблатнённые (по- украински – жуковатыйи . Они выражались так: «Нэ трож мэнэ, бо я – жуковатый , у мэнэ на пузи горобэць выколотый!») после этого неделями прятались по хатам, чтобы своими синяками не выдавать участия в драке и чтобы им не перепало снова, поодиночке.
И вот этот дядька предложил им билеты в кино (очень редкое событие в жизни пацанов!) и сходить в кино без остальных пацанов и девчонок! Да разве ж такое можно?..
Дора Борисовна быстро поднялась на сцену и дипломатично поблагодарила дядю. Но при этом пояснила ситуацию, что без остальных детей, эти дети в кино не пойдут.
Тогда «дядя», в холуйском поклоне, обратился к кому-то в зал:
– Да вот Виктор Иванович, наверное, разрешат нам докупить билеты на остальных воспитанников, а?
В зале ему махнули пухлой ручкой, и дядя торжественно, вторично , объявил о своём благодеянии: «Завтра в 10 утра милости просим в кинотеатр „Горняк“, так сказать, всем личным составом!» Кинотеатр, кстати, был на балансе в Тресте «Макеевуголь»!.. Тут уже захлопали и «артисты».
К Антону подбежали девчонки: «Антоша, тама Сёмый сидит за кулисой и плачет, тебя зовёт!»
В уголке, на скамейке сидел Семён Иосифович с раскрытой коробкой на коленях. В коробке лежали очень красивые полуботинки. Семён удручённо смотрел на них, но не плакал, как это показалось девчонкам, а огорчённо смотрел на подарок.
Читать дальше