Елена Ронина: Я вас не слышу

Подпевать Надя начала рано, а ещё раньше начала внимательно слушать радио, постоянно включённое в доме. Мария боялась тишины, слишком остро она чувствовала одиночество в замкнутом пространстве их небольшой квартирки. Впервые услышав незнакомую мелодию, Надя сначала затихала, прислушивалась, потом несмело вздыхала, гулила в такт. А слушая что-нибудь не в первый раз, цеплялась за прутья кроватки, карабкаясь вверх, раскачивалась в такт мелодии, вертела головкой и приседала, как казалось Марии, в самых красивых и мелодичных местах. Дочь слышала музыку, определённо. А уж когда начала подпевать, то сомнений не осталось. Наде только-только исполнилось тогда два года. Мария удивлялась и радовалась способностям дочери.

Они начали собирать пластинки; тут были и музыкальные сказки, и популярная классика. Любимыми стали «Бременские музыканты» и Свиридовская «Метель». Причем музыка Свиридова нравилась больше. Мария и сама обожала романс с этой пластинки, дочка же выбрала марш, который могла слушать часами. Почему именно его? Слушала, маршируя в такт музыке и тихо подпевая.

Время бежало быстро, Мария уже не сомневалась: дочь нужно учить. И это уже не просто её, Марии, мечта, – это необходимость. Надины способности нужно было развивать.

– Надь, а ведь у тебя слух есть! Ни разу не соврёшь! – только разводила руками Мария.

– Потому что врать нехорошо!

– Да я о другом, – улыбалась дочуре мама. – А вот купим мы с тобой пианино. Давай, а?

– Может, лучше скрипку?

– Нет, лучше пианино. Я уже узнавала. На работе в кассе взаимопомощи денег дадут, за год расплатимся. Только ты уж меня не подведи, учись.

После победы на первом Международном конкурсе имени Чайковского в Москве молодого американского пианиста Вана Клиберна в 1958 году вся страна стала бредить музыкой. И если раньше родителям было всё равно, на какой инструмент отдавать своё чадо, то после невероятного фурора юного американца начался настоящий бум на фортепьяно.

Мария никакого отношения к музыке не имела, но ей очень хотелось дать дочери как можно больше; – больше, чем она сама получила от родителей. А почему бы и нет? Вон, простой мальчик из Техаса сумел победить на конкурсе сам, безо всякой протекции. А вдруг и её дочка такая же способная? В стране Советов для каждого созданы условия. Тут главное – иметь талант. А он пробьётся.

Мария очень хорошо помнила тот давний музыкальный конкурс. Весь мир с замиранием сердца следил за результатами. Шахтер, рабочий, учитель – все ждали, кто победит. И ведь интересное дело, сразу же любимцем публики стал этот худой, как жердь, но удивительно обаятельный и артистичный Ван Клиберн. Вообще-то, Вэн Клайберн. Но какой там «Вэн»? С такой располагающей застенчивой улыбкой и светлыми кудрявыми волосами он, понятное дело, напоминал нашего русского Ваню. И Мария, тогда ещё студентка Ярославского университета, тоже следила за результатами конкурса, бежала к телевизору, узнавала итоги предыдущего дня из свежей прессы.

«Юноша своей музыкой разговаривает с Богом», – так говорили о музыканте. Вот ведь: вроде как Бога нет, но в искусстве, стало быть, есть! И неважно, что пианист мог ошибаться и не всегда попадал в ноту. Клиберн создавал образ, инструмент дышал в его руках. Это была настоящая вдохновенная музыка.

Совершенно новые понятия для Марии и её друзей. Никто не остался равнодушным.

А на конкурсе тем временем бушевали настоящие страсти. Естественно, победителем должен был стать советский музыкант. А как же? Советское – значит, лучшее. Но превосходство американца было настолько очевидным, что председателю жюри пришлось поехать на приём к самому Хрущеву. Так что делать? А что делать, если Хрущев и сам был за правду? Раз лучший – значит, и победитель. Понятное дело, тут же не преминули добавить, что американцы-де у себя под носом такого парня не разглядели. Опять же учительница у Вана Клиберна была тоже наша бывшая соотечественница – Розина Левина. То есть всё равно: кругом наши заслуги.

Мария вместе со всеми восхищалась Первым концертом Чайковского в исполнении музыканта и не могла сдержать слёз, когда на закрытии, начав с совершенно вроде бы неподходящих аккордов, Ван Клиберн вдруг перешёл на «Подмосковные вечера». Удивлены были даже музыканты оркестра, такой сюрприз для всех! А что уж говорить о зрителях? Это был фурор!

И если про себя и музыку Мария мечтала как-то абстрактно, то после появления в её жизни парня из небольшого американского городка (а чем Техас так уж отличается от российской глубинки? Да, собственно, ничем!) она практически дала себе слово: если у её ребёнка обнаружится слух, то он музыке будет учиться обязательно.