Анатолий Будниченко - Ветер с моря

– Они мешают.

Даша возмущается:

– Мы так не договаривались!

– Забыли. Тогда я их просто погла-ажу. Они такие нежные, твои седалищные щёчки и сладенькие, м-м-м…

Расцеловываю обе половинки, провожу ладонями по ножкам и проникаю по внутренней стороне бедра к потаённому местечку, пока ещё прикрытому трусиками.

– Ой, что ты делаешь!

– Ложись на спинку.

Помедлив секунду, Даша послушно переворачивается, но трусики не поправляет и они, полуспущенные, прикрывают только небольшую нижнюю часть пушистого треугольника. Я начинаю гладить верхние полушария, ей это нравится, она протягивает руки за голову и потягивается как ребёнок. Перехожу на животик, плавными круговыми движениями перемещаюсь на бёдра, стягиваю полоску трусиков ещё ниже, и теперь они превратились в узенькую ленточку и вообще ничего не прикрывают. Её кудрявая подружка притягивает меня, но я к ней не спешу. Наклоняюсь и присасываюсь к одному сосочку, потом к другому, одновременно поглаживая территорию вокруг них. Даша снова потягивается и даже постанывает от потягушек, потом решительно меня отталкивает:

– Подожди.

Я выпрямляюсь, а она быстро снимает трусики, закидывает их в угол комнаты и возвращается в прежнюю позу. Ложусь с ней рядышком, пристраиваю свою ногу поверх её кудрявой подружки, рукой глажу грудь, и она закрывает глаза. Мы целуемся, поочерёдно засасываем друг у друга то одну, то другую губку, помогая себе при этом языком. Даша начинает вздрагивать и слегка раздвигает ноги. Я немного нависаю над ней и своим бедром легонько трусь по её промежности, продолжая целовать губы и ласкать грудь. Она вздрагивает всё чаще, начинает постанывать и легонько, но в то же время настойчиво перетягивает меня на себя.

Освободившись из её объятий, встаю с койки, снимаю свои плавки и, просунув их в проём, плотно закрываю дверь в нашу комнату и возвращаюсь. Наклонившись, прижимаюсь грудью к её ногам и, поглаживая её бёдра и бока, целую возле лобка, пупка и тихонько перемещаюсь вверх, скользя телом по телу. Даша запускает пальцы в мои волосы и теребит их, несильно прижимая мою голову к себе. Одновременно она широко разводит колени, я оказываюсь в окружении её ног и ощущаю, как пушистый треугольник пышет жаром. Перемещаюсь выше, засасываю один сосок, потом второй и перехожу на губки.

А внизу события происходят своим чередом. Кудрявая подружка обдаёт теплом мой живот сверху донизу, а когда оказывается напротив моего шустрого дружка, то мы с ним решаем проверить её дружелюбие. Нас встречают тёплые и нежные объятия. Даша высоко поднимает ноги, согнув их в коленках, сетка на койке прогибается и кудрявая подружка оказывается передо мной в очень удобном положении. Мы с дружком двигаемся в глубину, вправо, влево, вверх и вниз, по кругу, опять в глубину и нам это занятие очень нравится. Даше тоже, она активно шевелится подо мной, потом сжимает мои плечи и замирает. Я не прекращаю двигаться, только сейчас делаю это очень медленно, предоставляя ей возможность насладиться. Наконец она разжимает пальцы, приоткрывает глаза и улыбается. Мы с дружком снова начинаем бодро двигаться, я засасываю её то одну, то другую губку, щекочу своим языком её язык и губы, и она снова сжимает мои плечи. Теперь я уже не останавливаюсь, поскольку просто не могу и вскоре сам водопадом исторгаюсь в неё. При этом Даша ещё раз сжимает мои плечи и крепко обхватывает ногами, чтобы прекратить мои движения. Мы замираем, отдавшись ощущениям.

Под вечер вода в море нагрелась ещё больше, но и волна стала подниматься выше, хотя здесь она всё равно небольшая. Если зайти по пояс, то самая высокая сможет только окатить плечи. Правда купаться она мешает.

Оглядываюсь вокруг и замечаю, что никто не плавает, все притворяются поплавками. Ну и я не буду.

Даша надо мной подшучивает:

– Да ты плавать не умеешь!

Мы дурачимся и веселимся. Она заразительно смеётся от всяких пустяков, при этом говорит о себе:

– Я с утра не мюсли, а смешинок наелась.

На берегу ложимся на покрывало и загораем. Мне скучно, я поворачиваюсь на бок и начинаю делать подруге массаж загривка. У неё там имеется небольшое отложение солей, и я его разгоняю. Вскоре мне это надоедает, беру весь загривок в горсть, сжимаю и несильно потряхиваю:

– Вот так вас, кисок, в детстве мама носила.

Даша пищит и переворачивается на спину, подставляя солнцу живот. Стряхиваю с него прилипшие песчинки – ветерок помогает мне в этом – и продолжаю массаж. Здесь у неё солей нет, но есть целлюлит. Я где-то читал, что если его часто и долго тревожить, то он уйдёт в другое более спокойное место. Говорю ей об этом и подначиваю: