Я учился в третьем классе, и менять школу не хотелось, хотя 182-я школа, что напротив нашего дома, мне не нравилась.
Только учительница Ида Борисовна Зельдина была очень хорошая и строгая, а все остальные – злые и неопрятные. И пахло потом и мокрой шваброй.
А тут ехать далеко в светлом вагоне – это здорово!
Пусть летит над океаном
Песня друзей,
Поезд идет все быстрей!
Одно было не ясно: как мы потащим рояль? Возможно, именно поэтому мама с папой сидели такие грустные и испуганно жались к дяде Шуре.
###
В нормальных странах при повышении биржевых цен на нефть через несколько дней дорожает бензин. Падает рынок – соответственно, дешевеет горючее. Естественно. Иногда – наоборот. В Венесуэле, к примеру. Дорожает нефть, бензин – по цене газированной воды. Такова политика Чавеса: если есть деньги, надо ублажать избирателя, тем более, что у него избиратель – голодранец. Но и эта политика понятна: пока можно, удержаться на троне.
Россию колебания цен не волнуют. Повышается биржевая цена, дорожает бензин. Законно. Падает цена, бензин – что? – опять дорожает! И опять-таки законно! «В связи с падением цен на нефть наши нефтяные компании должны компенсировать потери… на внутреннем рынке», – без тени смущения вещает какой-то гарант.
А вы говорите, страна здоровая…
«Белочка, пойми же ты меня, / Белочка, не мучь меня…» Я обожал эту песню «про белочку» и постоянно просил: «Поставьте ещё “Белочку”».
Радищева, 42-а. Третий этаж. Коммуналка, но чистая. Направо – «наша» комната. Большая, уютная, с балконом. С балкона были видны окна дома напротив. Там была казарма, и я с восторгом наблюдал, как офицеры (или курсанты) в сапогах, галифе с подтяжками и белых рубахах брились в туалетной комнате перед зеркалами. Настоящие офицеры в галифе! Мечта моего детства.
С левой стороны коридора – комната Ольги Александровны, женщины одинокой, подтянутой, интеллигентной. Подозреваю, что она дяде нравилась (о других взаимоотношениях полов я тогда не догадывался). И он ей. У нее был строгий вид и много книг. Она часто давала читать то, чего не было в библиотеках. В 50-х – Ремарка или Олдриджа. Около ее комнаты – телефон. Пользуйся, кто хочет. Далее направо – Василий Герасимович и его жена. Их никогда не было видно. Походили на раскулаченных. Бесспорно, они жили вне советской власти. Верующие. Тяжеловесные, молчаливые, угрюмые. Около ванной жила Таня – парикмахерша. Она была приветлива и суетлива. У нее кто-то из наших стригся.
Меня отводили на Радищева по субботам и купали в ванной. Я там ночевал, а мама бежала домой к папе. Я тогда не представлял, что они были молоды!..
В ванной была круглая печь. Ее топили дровами. Потом набирали воду. Затем я погружался. Это был праздник. Лежал в воде, нырял, играл с надувной игрушкой и наслаждался. Нарезвившись, я давал маме себя намылить, смыть, опять намылить начисто. В финале я нырял под пену, обливался, и праздник Нептуна заканчивался. Закутанного в полотенце, мама несла меня в «нашу» комнату. На стенах темные ковры, четыре литографии, я обожал их рассматривать. Три из них сейчас со мной в Америке.
Нигде и никогда я так не бесился, как на Радищева. Нигде не наслаждался такой волей и свободой. И нигде не ощущал столь безграничного обожания.
Дядя и тетя, которые так удачно обратили мое внимание на непонятное слово и, тем самым, способствовали развитию исследовательских навыков, были люди необыкновенные. Дядя Исаак был великолепным врачом, одним из лучших в городе кожников. Он единственный действенно помогал при псориазе и экземах. Естественно, получил по самое не могу во время «дела врачей». Слава Богу, не замели. Помню, как он сжигал уникальные рецепты собственных мазей, которые он создавал на протяжении своей жизни и которые были им успешно апробированы. При аресте могли бы послужить уликой работы на Джойнт или ЦРУ. Помню цвет его лица, когда он вернулся с собрания во Втором Мединституте, где его выперли с работы, где кричали и бесновались те, которые совсем недавно до этого славословили его же во время защиты диссертации. Он пережил и это, как пережил войну, и многое другое. Но продолжал лечить и вылечивать до самой своей смерти. Правда, умер, не дожив до 60-ти.
Однако главной его заботой и работой, как и тети Дины, было любить меня. И «Белочка» связана именно с этим чудом, озарившим мою жизнь.
Значительно позже я понял, что «Белочка» совсем даже не белочка – пушистый зверек, а «Бэллочка». Тогда же выяснилось, почему эта песенка так связана именно и только с комнатой в 42 кв. метра на Радищева. В другом месте звучать она не могла, ибо все то, что пел Петр Лещенко, было запрещено. Ещё позже я узнал, что этот кумир довоенной Европы в 51-м был арестован (прямо на концерте) румынским ГБ (читай, советским НКВД-МГБ-МВД) и в 54-м умер в тюремной больнице Тыргу-Окна. (В скобках: Лещенко «кололи» по делу его молоденькой жены Веры Белоусовой, обвиняемой в измене Родине, Белоусову же арестовали в СССР, в Одессе, приговорили к расстрелу, но изменили меру и посадили на 25 лет за то, что она состояла в браке с иностранцем – П. Лещенко, что приравнивалось к измене Родины. Урроды!).
Читать дальше