Валерия Лихницкая - Хилер особого назначения. Книга 1

– Алекс, раздевайся!

– А музыку?

Он зарычал.

– Слушай, я не знаю, на каких колесах ты сидишь, но мне они тоже понадобятся – потому что с тобой без транквилизаторов общаться невозможно!

– Отличная идея! – одобрил я. – Сбегай в аптеку, прикупи себе… сейчас я напишу, чего и сколько, и возьми на мою долю… У меня как раз все кончилось.

– Так ты поэтому здесь? – начал догадываться он.

– Нет, %%%%%%, просто так!!! У меня вообще привычка с утра пугать общественные туалеты!

– Тихо, тихо, не заводись! – не знаю, как туалет, а парень точно испугался. – А ты чего не в своем кабинете?

Десять минут назад я бы истерически заржал. Двадцать минут назад пробил бы кому-нибудь голову – себе или ему. Но сейчас меня уже ни на что из этого не хватило.

– У меня замок сломался, – устало выдохнул я. – Рабочие придут к 10. У меня была мысль вызвать спасателей, но я от нее отказался. Теперь вижу, что зря.

– В следующий раз сразу мне говори, – посоветовал… черт возьми, как же его зовут?! – я или сам починю, или спасателей вызову.

– Говорю. Чини или вызывай.

– Фиг тебе. Сегодняшнее утро ты мне уже испортил.

– Зато у тебя есть шанс этим ограничиться, – я все-таки сделал попытку освободиться от пиджака, – или я испорчу тебе весь день. Ты не забыл, что я теперь твой подопечный?

– Нет, – скрипнул он зубами.

– Тогда отлично. Начинай меня развлекать. Папа, я хочу в цирк!

Он неистово завращал белками и… начал меня распутывать. При этом он приговаривал:

– Твою же мать, нас всех уволят!

– Не всех, только тебя и меня, – возразил я. – Она отмажется. Хотя нет. Только тебя. Я тоже отмажусь.

Не успел он ничего возразить, как застучали каблучки, и его возмущение повисло в воздухе, сразу же утратив свою значимость. Мне почему-то это напомнило пафосные транспаранты с громкими лозунгами – во время акции протеста за ними идет народ, они выражают гражданскую позицию, призывают к чему-то важному и даже великому… Но вот акция заканчивается, все расходятся по домам, и транспаранты попросту забывают. Наутро их собирает дворник, на них гадят голуби, и то, что вчера вдохновляло толпы, вознамерившиеся перевернуть мир, сегодня выглядит глупо и нелепо…

– Вы еще здесь?! – от звука ее голоса цепь моих размышлений дзынькнула и рассыпалась на звенья, не поддающиеся сборке, прямо как некоторое время назад – злосчастный телефон.

– А где нам еще быть? – не понял я. – Конечно, я произвожу впечатление эксцентричной личности, но не настолько, чтобы бегать по больнице голышом.

– Ты даже не разделся!

– Я стесняюсь, – возразил я. – А вдруг кто зайдет? Ты не подумала, на что ты нас толкаешь? Премилая картина – я голый в душе и он, снимающий с меня одежду. И это рано утром. А туалет, между прочим, служебный! То есть, зайти сюда может любой сотрудник. Нет, ну ладно я, мою репутацию мало что может испортить, но ему еще здесь работать! А после этого ему не то что уволиться, ему застрелиться придется!

Она издала какой-то звук, напоминающий нечто среднее между рычанием и стоном.

– Алекс, не испытывай мое терпение! – зашипела она. – Раздевайся, вытирайся и надевай вот это!

Это «вот это» так странно прозвучало, что я сделал над собой усилие и размежил веки. «Вот это» оказалось больничной пижамой, висящей на… спинке инвалидного кресла.

– А вы мне что, ноги отпилить собираетесь? – с искренним любопытством спросил я.

– Нет. Голову!

– Не, без головы я некрасивый. Да и работать будет неудобно. Я не согласен.

– Алекс, ты что, издеваешься?! – завопила она. – Из-за тебя нас всех уволят к чертовой матери!

– Ладно, ладно, не ори, у меня и так голова раскалывается… А это может спровоцировать новый припадок. Девушка, вы как вообще учились? У вас что по психозам было? С психами надо деликатно…

– Я пошла за галоперидолом…

– Все, намек понял, раздеваюсь.

Раздеться у меня получилось, правда не очень быстро и не без ее помощи. Правда, я обязал ее надеть перчатки, так что думаю, что мой сегодняшний «папа» не превратится в ревнивого Хозе или Отелло. Она тщательно меня вытерла, а потом напялила на меня больничную робу и зачем-то усадила в кресло.

– Я вообще-то могу ходить, – на всякий случай уточнил я.

– А мне не надо, чтоб ты ходил, – процедила она сквозь зубы, фиксируя мои руки на подлокотниках кожаными ремнями. – Мне надо, чтобы ты как можно быстрее оказался в его кабинете.

– О, группен секс? Садо-мазо? Гуд, гуд! – оживился я.

– Все, я больше не могу! – покачала она головой, извлекая из сумочки шприц.