Михаил Бочкарёв - Новые уши

– А я вот себе травматику взял, – слышал он таинственный шепот одного из самцов с физиономией только что всплывшего трехнедельного трупа, – а то вокруг такое сейчас твориться. За себя страшно! Зверьё вокруг, как жить-то?

– Правильно! – отвечал его коллега, тонкий и жилистый словно тритон. Его хищные и злые глаза, в мути которых читалась нескрываемая сальная похоть, осматривали коленки хорошенькой секретарши из соседней конторы, – Меня тут на днях одна тварь подрезала, так я за ним чуть не погнался. А так бы убил, в натуре!

– Могу достать и тебе. Со скидкой, как другу, – лгал позеленевший и Гога неумолимо слышал, как уже идет подсчет барыша в голове, как маленькие жирные пальчики перебирают, пересчитывают купюры и складывают их в коробку из под ботинок, что лежит под продавленной кроватью в комнате с вечно занавешенными шторами.

Пока купивший травматику потел и утирался салфеткой, Чанчиков понял, что больше не в силах терпеть. Он вскочил из-за стола, задев поднос, и понесся по коридору к своему офису.

В голове так и вертелись мысли:

«Вот уроды! Все поголовно. Сборище подонков и дегенератов! Упыри. Твари несовершенные. Это же надо в одном офисе собрать всех ублюдков города, кунсткамера просто…» – в таком направлении он думал долго и много. Он поглядывал теперь на всех с презрением и отвращением, и тут заметил, что и соседи посматривают на него с неодобрением.

«А ведь раньше я этого не замечал», – думал он, – «вот что значит новые уши!». Голоса с ругательствами и проклятиями в его голове наливались новой силой. Ему даже начало казаться, что это не он песочит всех вдоль и поперек, а просто слышит чужие мысли своими новыми ушами. И если даже всё было так, то тем более окружающие люди не заслуживали никакого прощения. Он еле дождался конца рабочего дня и вместе со всеми, ненавистными теперь ему сослуживцами, втиснулся в громадный лифт офисного здания. Сослуживцы молчали и смотрели друг на друга волками.

«Вот мрази!» – думал Чанчиков, – «завтра же уволюсь! Как можно с ними находиться рядом?».

Тут вдруг лифт дернулся и, качнувшись, застыл. Где-то заскрежетало, и послышался странный скрип. На короткий момент свет в кабине замерцал и резко погас. В темноте лифта Гога вдруг с ужасом увидел, что все его коллеги светятся неоновыми ушами. Новыми ушами – точно такими, какие сейчас находились и у него на голове…

В торговом зале уныло катали тележки редкие покупатели. До закрытия оставалось минут пятнадцать. Лида с нетерпеньем ждала, когда же, наконец, можно будет пойти домой, впереди радостно маячили выходные и возможная встреча с одним из кавалеров. Она мечтательно прохаживалась между стеллажей своего отдела, угадывая, кто же ей первый позвонит: Серега или Иван? А может быть Арсен? Хотелось, что бы это все-таки был Серега. Тут она увидела двух подозрительных типов, которые вертелись в коньячном отделе и шептались. Обоим на вид было больше шестидесяти. Одеты они были странно, и вид имели вороватый и мошеннический. Она сразу поняла, что перед ней очередная алкашня, вознамерившаяся украсть бутылку дорогого напитка. А за пропажу, выплачивала Лида из своей зарплаты. Она бесшумно приблизилась к ним и встала позади. Двое мужчин даже не заметили её присутствия.

Один, тот, что был пониже и потолще, с тревогой и нервозностью попугая, кидался от одной этикетки к другой, а тот, что был повыше и в нелепом клетчатом пальто, которое было ему явно мало, то и дело вонзал свою пятерню в сумасшедшую прическу, напоминая Эйнштейна, поутру забывшего смысл теории относительности.

– Ну? Ну? – нервно говорил тот, – Нашли?

– Боже, я забыл совершенно название, – отвечал толстяк и снова кидался к новой бутылке, изучая этикетку сквозь толстые линзы очков.

– Позвоните Мастеру, ведь скоро закроют! – сокрушался длинный.

– Бог с вами Милорад Валерьянович, Мастер терпеть не может телефонов. Он же еще со времен Петра.

– Как это некстати вы забыли, ведь именно сегодня Луна в Сатурне и октябрь! И если ждать еще…

– Семнадцать лет, – дрожащим голосом подсказал толстяк.

– Боже! Ведь мы можем погибнуть, и все пойдет прахом! Как же наше бессмертие?

«Шизики», – поняла Лида. Она негромко кашлянула в кулак, чем жутко напугала обоих.

– Я могу вам чем-то помочь? – спросила она и улыбнулась презрительно.

Толстяк замялся и как то испуганно посмотрел на друга.

– Понимаете девушка. Такой вопрос. С чего бы начать? Вы давно здесь работаете?