Ирина Лукницкая: Оберег на любовь. Том 1

– Сегодня, дочь моя, мы пойдем в Качканар.

Так условно мы называли обычную прогулку, которая давала нам обоим много полезного. Мы, не торопясь, пешком обходили весь квартал и возвращались к нашему порогу, где дома нас уже поджидала мама с воскресным обедом. Я ни разу не разочаровалась в коротком путешествии, хотя так никогда и не увидела обещанного мне сказочного «Качканара». Дело было вовсе не в конечном пункте назначения. Гулять вдвоем с отцом – вот где был настоящий праздник. И не важно, куда мы шли, главное – что за руку, вместе.

Мне всегда было чрезвычайно интересно с моим отцом. Фокус заключался в том, что маленькая девочка на протяжении всего маршрута не теряла интереса к прогулке, никогда не уставала и не ныла, поскольку обратного пути у нашей дороги не было. Мы гуляли по кругу, и предметы, которые могли привлечь внимание ребенка исключительно своей новизной, ни разу не повторялись. Однако таинственный и недосягаемый Качканар, маячащий где-то впереди – как локоть, который близок, но его не укусишь – тоже здорово интриговал! Все-таки, умно придумал папа. В этих совместных странствиях дочка не только постигала мир, но и училась ценить радость общения…

Край света – для кого-то может понятие абстрактное, но только не для меня, прошедшей в детстве «Качканар». В конечной точке пути, на придуманном краю света, ты начинаешь понимать, что шарик круглый, а мир – и в самом деле бесконечен. Но главное – он богаче и светлее с человеком, который шагает с тобой бок о бок, когда вы чувствуете одинаково и любите белый свет напару.

Мы приближались к мысу. Алексей заметно устал, и я предложила:

– Давайте я тоже буду грести. Вдруг я умею?

– Женщина на веслах? Это ошибка природы какая-то. Впрочем, индейские женщины, помнится, лихо управлялись с каноэ. Смотрите, вот так надо: правая табань, видите – направление меняется, и мы идем, куда наметили. Теперь можем двигаться прямо. А сейчас… левая табань, вот так – раз, и повернули в другую сторону, заодно и нос подправили. Понятно? Хорошо, будем считать, инструктаж вы прошли успешно. Лишь бы силенок хватило. Теперь быстро меняемся местами.

Легко сказать. Не так-то просто делать перемещение в шлюпке, бултыхающейся на высокой волне. Почему-то пришло в голову шахматное слово – рокировка. От Профессора Сережки я как-то слышала, что рокировка на самом деле – вовсе не значит просто поменять фигуры местами. Это сложный двойной ход при соблюдении целого ряда правил. Кажется, и в нашей ситуации без соблюдений правил по технике безопасности тоже не обойтись. При любом неосторожном движении у нас есть реальный шанс перевернуться. Я-то ладно – вынырну и до берега доплыву без проблем, а вот мой спутник…

Когда мы пересаживались, лодчонка сильно накренилась. Чтобы удержать равновесие пришлось какое-то время подержаться друг за друга. Те точки моего организма, до которых невольно дотронулся Алексей, какое-то время хранили информацию о прикосновении. Так бывает, когда пригреешься в уютном кресле, затихнешь в удобной позе – и тогда уж лучше не шевелиться, иначе возникнет ощущение, что в некоторых местах не хватает тепла и комфорта. Тело еще долго помнит то блаженное первоначальное состояние, но вернуться к исходному положению уже не получается.

У меня от неожиданного телесного контакта с инструктором случилось сильное головокружение, и я выпалила очередную глупость:

– Теперь я матрос, а вы мой капитан.

Словно до перестановки было все иначе, и управлением лодки занималась исключительно я. Что за язык у меня? Еще подумает человек, что девчонка слишком много о себе мнит.

– Как вам новая должность? Не тяжеловато ли?

– Нет, все отлично, – пыхтела я, пытаясь не испортить репутацию толковой ученицы и грести правильно, как меня учили.

Сначала выходило откровенно плохо, потом навык немного закрепился, и курс стал заметно выравниваться. Но надолго меня не хватило. Оказывается, грести против течения, не имея ни капли опыта – невероятно трудно. Как мой наставник сумел преодолеть без перерыва такое большое расстояние – уму непостижимо! От неумения или от чрезмерного усердия я очень быстро выдохлась, но виду старалась не показывать и упиралась, как могла. Все-таки Алексей заметил, что силы мои на исходе, и применил очередной педагогический прием, преследуя цель – избавить ребенка от мучений, но сделать это осторожно, чтобы, не дай Бог, не обидеть:

– А теперь, Полина, наступает самый ответственный момент. Скво должна хорошенько отдохнуть, так как скоро ей будет оказана высокая честь тягать каноэ на берег.