Наталья Нальянова: Гера и Мира. После крушения мы можем начать новую жизнь. Но надо сперва встать с колен и начать двигаться.

Студенческие фотографии. У Геры уже золотая грива кудрявых волос, которые нимбом встают над его высоким лбом. Взгляд отрешённый, наверно, в мыслях Гера витает где-то в дебрях термодинамики. Лучший студент курса, надежда факультета. По чаяниям нашего отца – будущий ученый. На другой фотографии он сфотографирован во время выполнения стойки на гимнастических брусьях. Хороший рост, отличная мускулатура.

Но больше всех мне нравится другая фотография. На ней он в сером коротком плаще, узких брючках. Светлый берет элегантно сдвинут на одну сторону. Тот же сосредоточенный взгляд мыслителя, милые круглые очёчки, в руке пара толстых книг по физике. Такая же фотография есть и у меня дома.

Отдельная страница его жизни – музыка. Гера умел играть на всех музыкальных инструментах. На фото он запечатлен играющим на рояле, саксофоне, аккордеоне, электрогитаре. Умел сыграть всё, любую мелодию от венгерского чардаша до музыки из «Мужчины и женщины» или «Шербурских зонтиков».

Гера умел обучать людей исполнять музыку. Он постоянно был руководителем и солистом какого-нибудь очередного созданного им ансамбля. Благодаря ему, я хорошо играю на аккордеоне и прилично пою.

У Геры было еще одно увлечение – карты. Покер, бридж, преферанс и многие другие игры. Он был регулярным участником и победителем неофициальных общевузовских и общегородских «чемпионатов». Помнил все карты в колоде – где и как лежат, легко определял, что у кого на руках.

Кумир у Геры был только один, зато постоянный – Альберт Эйнштейн.

Гера сделал меня тем, что я есть. Когда я была в третьем классе школы, он задавал мне задачки типа: одна котлета жарится на сковородке пятнадцать минут; сколько будут жариться четыре котлеты? И научил находить правильные ответы на нестандартные вопросы.

Благодаря ему, я узнала о себе, что умею думать. Мне стало невероятно легко учиться в школе. Окончив ее с медалью, я без труда прошла по конкурсу на юридический факультет МГУ и окончила его с отличием.

Когда он еще учился в Москве, привозил мне книги С. Моэма, Э. Хэмингуэя, Ирвина Шоу. В другие годы – «Занимательную психологию» Фионы Фрезер и многие другие. И говорил: вот, прочти, это все думающие люди читают. От последовавшей за этим любви к англо-американской литературе у меня осталось отличное знание английского языка.

Волна ужаса от мысли, что я никогда-никогда больше не увижу этого дорогого мне человека, не услышу его голоса, не спрошу его о важном, накрыла меня. Я забыла, что мне уже немало лет, а Гере было на пятнадцать лет больше, когда он умер, что я уже давно живу своей жизнью, отдельно от семьи Павлюков.

Какое это имеет значение? Его ведь нет. Нет и никогда не будет!

«-Какая я квашня и плакса!» – ругала я себя. – «Эк, меня размазало!»

Я вышла из спальни, чтобы смыть соль с лица, и, тихо прикрывая дверь в ванную, услышала жалобные всхлипывания, которые доносились из гостиной.

– Мира, а почему ты не сообщила мне вовремя о смерти Геры? – тихо спросила я.

Ответа не было. И когда я уже закрывала дверь в спальню, из гостиной послышался усталый Мирин голос:

– Как я могла видеть тебя, смотреть тебе в глаза при том, что случилось? Ты ведь считаешь, что Гера пропал по моей вине. Так думали его родители, особенно мать. Так же думаешь и ты.

Я не стала спорить и легла в постель.

Когда я встала на следующее утро с постели, Миры уже не было. Я не слышала, как она собралась и уехала в три часа утра.

Увидев, что она захватила с собой морские коктейли в вакуумной упаковке, которые я привезла ей, я обрадовалась.

Убирая постель, я обнаружила за маленькой белой ширмой велотренажер.

«Однако!», – удивилась я. Быстро покончив с уборкой, я покрутила педали и почувствовала, что мое тело расслабилось. Согрелись мышцы, быстрее побежала кровь, лицо разрумянилось.

Приняв душ, пришла в хорошее расположение духа и снова задумалась о своих вопросах, связанных с наследством Кондрата Железкина. В зеркале увидела, что улыбаюсь. Вся эта история снова показалась мне совсем уж невероятной.

После завтрака я разложила пасьянс Маргариты Валуа. Трижды. И ни разу он не сошёлся. Это обнадежило.

Перебравшись на лоджию в поэнг, я взялась за чтение Гериной книги.

Книга оказалась интересной. Читалась легко и приятно. Но уносила меня совсем в другие времена и к историям, которые не имели никакого отношения к моим вопросам.

Зарождение города Кавказска. Первые поселенцы. Казаки и иногородние. Множество историй о жизни казачества. Участие жителей города в войнах. Революция и гражданская война – раскол общества на красных и белых. Кровавый поход Кавказского полка на Армавир. Гитлеровская оккупация с 1942 по 1944 год. Герои подполья. Восстановление хозяйства после Великой Отечественной войны. Расцвет социализма. Борьба с коррупцией. Медуновское дело. Закат социализма. Передел собственности под названием приватизация.