Наталья Нальянова - Кукушка. Ещё одна история из жизни Жанны Фурасьевой

Я достала носовой платок и, не думая о макияже, стала вытирать выступившие слезы, стараясь заглушить мысли о том, почему я плачу. Но чем сильнее я приказывала себе не плакать и не думать об этом, тем отчетливее эти мысли становились: я, оказывается, любила свою мать и мне больно, что ее нет. Я просто обманывала себя, что не интересуюсь ею. Но в глубине души я надеялась, что когда-нибудь встречусь с ней. Расскажу ей все-все о том, как жила, справлялась с трудностями, как стала женщиной – женой и матерью, обниму ее и прижмусь к ней крепко-крепко. А она мне скажет, что думала обо мне все эти годы, но не могла встретиться со мной по какой-то важной причине. И вот, теперь оказалось, что мамы – этого незаметного душевного ориентира – больше нет. И никогда не будет.

Проплакавшись, я умылась и позвонила своему новоявленному родственнику. Стараясь не обещать того, что может оказаться невыполнимым, я просто сказала, что примерно через месяц поеду в Княгинино и просто посмотрю, что там следует сделать.

Приехав домой, я нашла Михаила на его рабочем месте – за компьютером.

– Ты обедал? – задала я ненужный вопрос. Михаил, конечно же, обедал. Причем обедал наилучшим образом. Их дружба с Ираидой все росла и крепла. Вероятно, в ней он находил такие черты женщины-хозяйки, которые напрочь отсутствовали во мне.

– Ты лучше спроси, что сегодня было на обед? – живо откликнулся он.

– Ну и что было? – послушно сказала я.

– Что с тобой? – повернулся он ко мне вместе с вертящимся рабочим креслом.

– Ничего, – отводя глаза, устало ответила я.

– Жанна, что случилось? И что у тебя с лицом? Где твоя косметика? Рассказывай все по порядку! Я от тебя не отстану, пока ты все не выложишь, как на духу.

Зная по опыту, что это не пустые обещания, я села в кресло-качалку и сообщила ему о том, что уезжаю в деревню Княгинино.

– С какой это стати? Что за прихоть такая необъяснимая? Что лучших мест нет на Земле?

Остановив поток его вопросов, я кратко рассказала о том, что уволилась с работы и получила письмо от своего брата.

– Тебе нечего там делать одной, в этой деревне. Я с тобой поехать не имею возможности, а одну тебя не пущу. Не пущу, так и знай! – кипятился Михаил. – Кроме того, ты мне обещала перед тем, как связалась с этим Клеандровым, что больше не будешь такими вещами заниматься.

– Какими это вещами? – невинно спросила я.

– Не будешь больше искать приключений на свою и на мою голову. А станешь жить как примерная жена и мать. – Михаил совсем рассердился и забегал по комнате.

– Миша, мне очень приятно, что я тебе небезразлична, а может быть даже и дорога, раз ты так эмоционально воспринимаешь мои поступки. Но у меня просто нет выбора. Я знаю, что я должна это сделать. Без этого я не смогу жить.

– Господи, боже мой! – застонал он. – Когда же это кончится?

– Только вместе с моей жизнью, – твердо сказала я.

– А тебе не приходит в голову, что нам, допустим, следует зарабатывать на жизнь, а не баловаться всякими причудами?

– Нет. Я знаю, что у меня есть ты – мой дорогой, любящий муж, который достаточно зарабатывает по нашим потребностям. И у меня пока еще есть свои деньги, на которые я хочу купить себе автомобиль.

– Вот именно, что пока еще есть. Скоро их не будет при таком отношении, – продолжал ныть он.

– Ну, когда денег не будет, тогда я и буду зарабатывать. Я ведь неплохо зарабатывала всегда. Думаю, что и потом смогу решить эту проблему.

– Жанна, я ведь вовсе не по этой причине возражаю против твоей поездки в деревню. А потому, что всю жизнь только и делаю, что жду, когда ты вернешься домой, ко мне. Я ведь скучаю по тебе. Сижу за монитором, работаю с мыслями о том, что делаю это ради тебя и наших детей. Что ты скоро придешь, и я расскажу тебе о своих успехах и поражениях. А ты будешь слушать меня так, как только ты умеешь это делать. Я изо всех сил стараюсь, чтобы у нас не было материальных проблем, и было все, что нужно для счастья.

– Для моего счастья, Миша, нужны не только деньги. Вот сейчас для моего счастья нужно, чтобы я сделала то, что просит моя душа.

– И когда же ты собираешься ехать? – сдаваясь, грустно спросил он.

– Не ранее, чем через месяц.

– А почему именно через месяц?

– Потому что я буду учиться в школе вождения автомашин. Я поступила сегодня в такую школу. И намерена взяться за это как следует.

Михаил вытащил меня за руки из кресла-качалки, обнял и ласково прижал к себе, тяжело вздыхая. Он удивительным образом мог своими вздохами рассказать целую историю. Никто в мире не мог так выразительно и разнообразно вздыхать, как мой Миша.