Александр Махнёв: Я жил по совести. Записки офицера

А вот и наш первый класс. Почему-то он запомнился мне большим и очень светлым. И улыбки. Множество улыбок. Добрые, прекрасные лица, их много-много.

Приезд в Германию, к отцу. Утомительной и долгой была сама дорога, поезд, автобус, новая незнакомая обстановка, на улице пасмурно, прохладно. Но вот опять улыбки. Крепкие руки отца, взявшего нас с Танюшкой в охапку, слёзы радости мамы.

У папы отпуск, и вот мы в Поставах, у бабушки, Антонины Мартыновны. Сад – наш, огород, сарай, погреб – тоже наш. Везде мы с сестренкой полазили, везде побывали. Особое место – это чердак. В субботу, после бани отец прятал нас подмышки, и мы спали вместе с ним на сене, заботливо уложенном мамой.

Первая работа. Да, самостоятельная работа в тринадцать лет на базе по заготовке сена. Сено колючее, его много. Надо скирдовать. Полю не видно конца и края. Пот заливает глаза. Жарко. Но дома все ждут работника – охи да ахи! А я гордый такой! Сел на лавочку. Молча поел.

– Пойду, передохну, что ли.

Ну, все как у взрослых.

Приём в пионеры. Наставления отца. Учим с ним вместе памятку пионеру. Не надо даже в календарь смотреть, это было 19 мая, в День рождения пионерской организации имени В.И. Ленина. Не менее ярким событием стал приём в комсомол.

Германия. Города Ратенов, Потсдам, где жила наша семья. Долгие путешествия по прекрасному Парку Сан-Суси, Цецилиенхофу, Русской деревне. Всё это ярко и очень чётко стоит перед глазами.

Восьмой класс. Мы покидаем Германию. Отца переводят в Советский Союз.

Белоруссия. Местечко Прибор, в двадцати километрах от города Гомеля.

Новые впечатления, новые друзья.

Класс оказался на редкость приветливым. Уже через день мы стали своими. Таня сблизилась с Павловой Танюшей. Я подружился с Саней Кругликовым. Класс наш обладал редчайшим даром коллективизма. Из друзей, как мы считали, да и жизнь последующая подтвердила, образовался целый круг, большой, круг надёжных людей.

Я их всех помню. Девчонки: Таня Павлова, Алла Жукова, Наташа Чапковская, Лариса Кульвинская, Наташа Злотникова. Ребята: Саня Кругликов, Сережа Новогран, Костя Койда, Володя Микулич, Толя Чуянов, Леня Шульга, Коля Прохоренко, Гена Александров, Саня Гончаров. Ну и мы с сестричкой.

Все праздники мы вместе. Все интересные дела – опять мы вместе. КВН, танцы, даже поездки к нам в военный городок, где мы жили в то время, – снова вместе. Наши родители знали нас всех и гордились этой чистой юношеской дружбой.

Кстати, более половины наших друзей школу завершили с золотыми и серебряными медалями. Это был именно тот случай, когда дружба помогала учёбе. Нашей дружбе уже более полувека. Кое-кого нет уже с нами, к сожалению, но наше школьное братство и память о них живы.

И вот наступает год 1966-й.

Это был год выбора самостоятельного пути в жизни. О моем выборе, о сложностях и хитросплетениях военной судьбы и пойдет мой дальнейший рассказ. Все последующие годы стали смыслом всей моей сознательной жизни.

В октябре 1986 года отец передал мне папочку с письмами, фотографиями, моими записками, блокнотами. Сделанную им подборку он анонсировал и посвятил двадцатилетию начала моей службы. Я приведу полностью папину записку.

«Дорогой Саша!

Прошло 20 лет с того дня, когда ты из школьника стал курсантом военного училища, и определилась твоя последующая жизнь, твоя судьба. Вспомнил ли ты об этом событии за всей твоей занятостью и круговертью сегодняшних дел? Наверно, вспомнил. Молодые годы, особенно студенческие, запоминаются, врезаются в память на всю жизнь. И чем дальше отходишь от них, тем теплее они вспоминаются. Забываются горечи, обиды, неудачи. Все что было, становится светлым, ярким кусочком твоей жизни.

У нас сохранились некоторые письма, фотографии, записи периода твоей курсантской жизни. Они нам дороги, так как напоминают и о тебе, и о нашей жизни в те годы. К сожалению, почему-то письма только первого периода твоей учебы. Видимо, в начале своей учебы, пока ты становился на ноги, отвыкал от домашней жизни, грустил и скучал по дому, писал часто и помногу. А уж, встав твердо на ноги, стал писать реже и рациональнее, по мере необходимости, с твоей точки зрения.

Мы с мамой снова перечитали эти письма. Они несколько наивны, восторженны, но честны и искренны. Во многих ты отвечаешь на наши вопросы, споришь с нами, отстаиваешь свою точку зрения (о песнях Высоцкого и др.). Мы понимали разумность твоих доводов, хотя и вносили свои поправки. Мы хотели, чтобы ты стал настоящим Советским человеком, воином, в полном смысле этого слова, то есть искренне беспокоились за твою судьбу.