Velikaya Lives - Бедная Люба

Ну, обрезала косу, ну так что ж? Хуже то от этого она не стала: веселая, общительная, незлобивая, опять же родители воспитали ее в строгости.… По всему подходит Люба к их двору.

Распив большую бутыль самогонки – первача, родители, переговорив и расхвалив своих детей, ударили по рукам и назначили день свадьбы.

А дети и в самом деле стоили друг друга.

Много сил было положено на организацию свадебного застолья, как со стороны невесты, так и со стороны жениха: ободрали сады ближайшей округи, зарезали молодого колхозного бычка, освежевали кабанчика, зажарили гуся, даже икры добыли неизвестно где, а уж спиртного домашнего приготовления было немереное количество.

Невеста в венчальном убранстве была настолько обворожительна, что невозможно было от нее оторвать глаз.

Василий не скрывал своей радости, ведь за этой деревенской красавицей ухлестывали как минимум с десяток парней, а счастливый жребий достался ему – Василию, и теперь, неудачливые ухажеры с черной завистью смотрели на молодоженов.

…Веселились и пили за счастье молодых не только родственники и друзья, но и вся деревня.

Ежеминутно поднимались тосты с пожеланиями любви, счастья, согласия и слышались возбужденно – громкие возгласы: – Горько! Горько! Горько!!!

Василий крепко целовал любимую и его, переполняли чувства к ней.

…Гости ели и пили, расхваливая новобрачных, но в самый разгар веселья, обезумевший от навалившегося счастья жених, залез танцевать на стол и принялся выплясывать. Тарелки, блюдца, подносы… с веселым звоном подпрыгивали ему в такт. Любино сердце от этой сцены так и замерло, а слезы обиды навернулись на глаза.

– Васька, слезь немедленно, – уговаривала она мужа, но Васька был глух к ее мольбам.

Гости тоже было попытались снять со стола танцующего жениха, но их попытки были тщетны и они, махнув на него рукой, также принялись «сходить с ума» каждый по-своему.

Оскорбленная Люба, подобрав подол венчального платья отправилась в комнату, которая была предназначена для проведения молодыми брачной ночи.

Не заметив Любиного ухода, Василий так и продолжал куражиться в танце. Как павлин на брачной игре, он дергал ногой, оттопырив ее в сторону. В результате, просчитавшийся в движениях, Василий навернулся со стола. Слава Богу! – это не закончилось увечьем, но хотя он приземлился удачно, земля из – под ног поплыла…

Родители Василия, пытавшиеся хоть как-то контролировать ситуацию, подхватив его под обе руки, поволокли сына в брачное ложе, рухнув в которое, он тут же захрапел.

…Проснулся Василий по нужде, глубокой звездной ночью, а также от огромного желания хоть чем – ни будь промочить свое горло. Он забыл все!!! Даже то, что у него была свадьба и, направляясь сени, случайно наткнулся на невесту, которая уснула, облокотившись на стол. События минувшего дня моментально всплыли в его памяти и, обрадовавшись тому, что наконец-то Любаша принадлежит ему, поволок ее в постель.

– Вась, ты слышишь? – Потрепала Люба по плечу еще спящего супруга.

– Угу, – промычал он.

– Вась, по-моему, у нас будет ребенок, – робко поделилась она новостью.

Тут же сон Василия был развеян и на крыльях счастья он полетел сообщить радостную весть своим родителям. Все без исключения были рады такому ходу событий. Любу моментально освободили от забот и окружили ее любовью и вниманием.

Улучшенное питание, усиленный отдых – все для нее, для любимой невестки.

…Любин живот округлялся не по дням, а по часам. Свекровь не могла нарадоваться и налюбоваться: – Богатырь будет!!! – Говорила она.

– Давайте назовем малыша в честь деда – Григорием?!

…Услышав это имя, Любу бросило в жар, и страшная догадка мелькнула в ее голове:

– «Неужели мать что-то заподозрила?»

– Как ты думаешь? – Повернулась свекровь к Любе и, увидев, что на снохе лица нет, и она находится в предобморочном состоянии, перепугано закричала: – За врачом скорее бегите, Любе плохо, врача, врача….

…Осмотрев Любу и вынеся диагноз: – Депрессия, – доктор дал родственникам исчерпывающие рекомендации: никаких нагрузок, никаких переживаний, полный покой и, выписав исчерпывающий витаминный комплекс, – удалился.

…Наконец-то от Любы все отстали, и она могла спокойно лежа в кровати подумать о предстоящем будущем. Зима в этот год выдалась холодной и снежной. Люба почти не выходила на улицу, да и избегала она посторонних взглядов. Все ей казалось, что горькая правда, как ей не скрывай, может просочиться наружу.