Андрей Ротнов: Жизнь в рассрочку

– Вот сюда,… пожалуйста…, – вежливо, но не терпящим возражений тоном сказал парень и указал на открытую дверь, откуда он вышел. Чугунов молча вошёл в комнату и без приглашения плюхнулся на стул рядом с другим охранником, точно таким же, как и первый. «Что у них, сходняк что ли?» – думал Вадим, начиная уже нервничать. В комнату вошёл в сопровождении охранника нужный ему человек. Это был Свиридов, по кличке «Болт». Вор в законе, имевший авторитет среди воров не только городка, но и в столице и по всей России. Выглядел он солидно. В элегантном чёрном костюме, в белой сорочке с черным полосатым галстуком. Рот расплылся в улыбке, голубые глаза светились добротой. Свиридов пожал руку Чугунову.

– Прошу, – Свиридов указал рукой, куда следует идти. Они вышли вместе из комнаты, прошли по коридору мимо нескольких запертых дверей. У одной из дверей они остановились.

– Прошу сюда, – Свиридов толкнул дверь, пропуская вперёд Вадима. Комната напоминала гостиничный номер. У стены стоял диван, напротив, ближе к углу, два кожаных кресла, между ними журнальный столик со стаканом, наполненным салфетками, с настольной лампой с желтым абажуром и глиняной вазой с цветами. В комнате было светло, шторы были отдёрнуты.

– Присаживайтесь, – Свиридов указал на диван. Сам сел в кресло напротив. Он достал сигареты, угостил Вадима и закурил сам.

– Слушаю вас. С чем пожаловали? – галантно поинтересовался Свиридов у Вадима.

– Базар есть, – без церемоний отвечал Вадим, – к Сталину приехал кореш из столицы, а его тачку бомбанули. Бабки стянули, ну и прочее. Да хрен с ними с бабками. Главное – бумаги какие-то пропали.

– Печально, печально! – выпендривался Свиридов.

– Ты, Болт, потряси своих охламонов.

– Базара нет, – отвечал Свиридов, – чем смогу!

– Ну и дачи, целый курятник, – будто в первый раз видел, удивлялся Руль. Ломакин и Руль въезжали в деревню, километрах в тридцати от городка, на самом деле похожую на курятник. Маленькие, низенькие деревянные срубы с бревенчатыми хозпостройками, похожие на избушки на курьих ножках. Но чем дальше они углублялись в деревню, тем крупнее и выше оказывались строения. Бревенчатые дома сменялись каменными постройками. Впереди показалась усадьба с домом в несколько этажей, с балконом и колоннами. А за усадьбой виднелся хвойный лес, отливающий синевой. Руль остановил джип у железных ворот с вензелями. Надпись, написанная большими синими буквами, гласила: «Осторожно! Частная собственность! Охраняется собаками!» По обеим сторонам ворот- видеокамеры. Ворота открылись, и джип въехал во двор. Руль припарковал машину у подъездной лестницы. Лом вышел из автомобиля. Потянулся и направился в дом. В дверях Ломакина встретил невысокий худощавый охранник с автоматом «УЗИ» через плечо и проводил в холл.

– Олег Фёдорович в бильярдной, – сказал он. Холл был само великолепие. Пол устлан коврами, висели канделябры с электрическими лампочками. Множество дверей, окрашенных в белый цвет, с медными блестящими ручками-набалдашниками. У стены стояло трюмо, видимо, старинной ручной работы. Графский дворец, да и только. «Простые люди так не живут», – подумал Сергей, поднимаясь по широкой, отделанной мрамором лестнице. На втором этаже Сергей вошёл в бильярдную. Огромная комната, посередине – стол с зелёным сукном; у стен – стулья, кресла, приспособления для игры, застеклённый шкафчик-бар с различными напитками. Большие зарешеченные окна выходили в уже опустевший, с голыми деревьями и кустарниками сад. У стола стоял преклонных лет мужчина. Сергей знал, что ему шестьдесят пять. Мужчина полный, упитанный; короткая, бобриком стрижка; пухлые щёки; расплывшийся, со шрамом, нос; умные зелёные глаза; припухшие губы; двойной подбородок; редкие брови. Видно, человек не голодал, холил и лелеял себя. Припухшие ладони, руки в наколках, отёкшие пальцы, унизанные перстнями и кольцами, синеют татуировками. Мужчина был одет в спортивный костюм и бейсбольную кепку козырьком назад, лицо сосредоточенно и серьёзно, в руках кий. Он целился по шару, пытаясь сыграть на чужом. Шары раскатились, ударяясь о борта, но ни один не попал в лузу.

– Промазал! Ёшкин кот! – сказал он. – С чем пожаловал, Лом?

– Неприятности у нас, Олег Фёдорович.

– А что ж вы хотели? Одни приятности? – щурясь и улыбаясь, пропел Чарыкин (тюремное погоняло – Чарли).

– Да не… – засмущался Лом. – Всё воруете, воруете, и одни неприятности. Воровать надо меньше. – Да тут такая непонятная история… – А вы живите по понятиям! Вот и будет всё понятно. Раскачивай, раскачивай. Только не крои, всё равно прочухаю. Ломакин поведал о кейсе, деньгах и бумагах. Чарли всё время кивал, вроде одобряя рассказ.