Александр Маяков - Аромат гнилой вишни

Дело в том, что они не чувствуют боли. Карл, мой бывший сослуживец по легиону, рассказывал, что во время Гренландской операции, именно нечувствительность вернувшихся к боли спасла ему жизнь. Некоторые отдаленные районы, отрезанные от мира, после пандемии превратились в аванпосты безумия. Не имея связи с внешним миром и наблюдая за тем, как многие люди превращаются в ходячие трупы, люди сходили с ума и нападали на всех подряд. Как это ни парадоксально, но крупные города пострадали меньше, чем мелкие деревушки. Париж, к примеру, фактически не пострадал, в то время как многие поселки в ста милях от него практически вымерли. Еще одна из загадок реинкарнатора. Но вернемся к Гренландии. Остров практически вымер, связи с ним не было несколько месяцев. И тогда туда были отправлены отряды возвращения – военизированные подразделения, которые искали незараженных в таких вот местах и возвращали их к нормальной жизни. Карл участвовал в той операции. Его отряд сильно пострадал от группы свихнувшихся. Из десяти человек в живых отсталость трое и то, двое из них были ранены. Оставив своих побратимов в укромном месте, Карл отправился на поиски медикаментов, пока помощь не пришла. В небольшом поселении он наткнулся на тех же придурков. Завязалась перестрелка и его тяжело ранило, колено прострелили дробью. Представьте себе, что коленной чашечки нет, а вместо неё кровавая дыра. Нога ниже колена висит на сухожилиях. По его словам, он тогда попрощался уже с жизнью. Но в этот момент толпа вернувшихся вышла из небольшого здания рядом и стала между ним и психом с дробовиком. Тот палил по ним, а они становились все плотнее друг к другу, прикрывая раненого солдата. Нескольких из них тогда убили окончательно, прострелив голову, но жизнь моего друга они тогда спасли. Правда теперь он остался без ноги и живет где-то на юге. Но все же. Он жив.

Именно поэтому в кузов кладут что-то мягкое, чтобы вернувшиеся не навредили себе. Конечно, им все равно, но для нас, живых, это дань уважения. Мы просто относимся к ним как, к живым. Да, проще было бы просто пустить им пулю в лоб, чтобы не мучились, но нельзя. Ведь они не виноваты, что стали такими. Иногда так сидишь, и думаешь, а почему все так? Почему не как в кино, где зомби жаждут крови? Ведь все было проще, стоял просто вопрос выживания: или мы, или они. Да, вопрос выживания остается. Гниющие трупы могут вызвать всплески других инфекций. Но ведь они не кидаются на живых с намереньем сожрать их. Отнюдь, они просто пытаются жить среди людей, как обычные люди.

Машина медленно выезжала из извилистого двора. Было уже поздно и на улице стемнело. Сегодня паршивая погода. Сыро, но без дождя. Сейчас мы ехали к ближайшей резервации. Она находится в семидесяти километрах от Парижа. «Последний приют», так назвали её. В основном, резервации строят не ближе чем в ста двадцати километрах от города. Но «Последний приют» особенная резервация. Она единственная функционирующая резервация на территории Франции. Ранее функционировали еще две, но их закрыли. Пандемия спала, количество вернувшихся сократилось.

– … митингующие не расходятся и заявляют, что продолжат акции протеста и завтра у стен мэрии. – Прозвучал голос в динамике радио.

– Опять? – Устало спросил Кристиан. Он был высоким блондином с вьющимися волосами. Какого черта его занесло в приставы, не понятно. Мог с легкостью пойти и в артисты.

– Ага, – ответил Арно, крутя руль. Арно был в нашем отряде верзилой. Здоровый, косматый и небритый. Когда нужна была грубая сила, в дело вступал он. Хотя, сегодня он оставался в машине, а справились я, Кристиан и Леон. Леон был похож на Жана Рено из одноименного фильма. Носил такие же очки, шапку и небритость. Хотя, последнее два атрибута были на нем не всегда. По уставу нам запрещено ходить не бритыми. Приставы были представителями закона. Арно это не касалось, так как он был простым водителем и по инструкции не имел право принимать участие при задержании вернувшегося. Но иногда ситуации диктовали иные условия. Шапка Леона не подходила под нашу темно-синюю форму, поэтому он надевал её редко, когда начальство не видит.

– Достали уже. – Закрывшись темными очками, произнес Леон. – Все хотят закрыть «Последний приют»?

– Да, – кивнул Кристиан. – Мол, слишком близко к Парижу. А то, что нам мотаться туда это как?

– Ну, не так часто мы и мотаемся туда. – Ответил Леон. – Когда последний раз были? В том месяце?

– Да, но это было две недели назад. – Парировал Кристиан. – И вообще, почему всеми случаями занимаемся мы? Даже если трупак ожил в морге?

Читать дальше