Лора Дан: Путь. рассказы и притчи

Страх парализовал Яну. Змея перекрыла собой путь. Нужно было либо обойти её, либо переступить, но любое движение могло вызвать агрессию со

стороны змеи.

Жительница пустыни не двигалась и продолжала смотреть в глаза женщины. И тогда Яна решила попросить. Выбора не было.

– Дай мне Путь! Я не враг тебе! – громко, чётко произнесла она, глядя в змеиные глаза, – дай мне пройти, прошу тебя!

Это был один шанс из тысячи, а, может, и больше, но Проводник удалялся далеко вперёд, и Яне хотелось идти, как и раньше, за ним, за его спиной.

Пусть молча, пусть жажда и усталость, но за ним!..

Прошло сколько-то времени. Глаза в глаза, они стояли друг против друга.

Женщина и змея… Глаза в глаза они пытались понять друг друга.

Змея спокойно, не зашипев, не нападая и не пугая, отползла в сторону и, быстро метнувшись в пески, исчезла, оставив лёгкий, извилистый след.

Путь был СВОБОДЕН.

Яне казалось, что она бежала, что она летела вперёд лишь с одной

целью – догнать Проводника. Она видела вдалеке эту фигуру и, спотыкаясь, падая, вставая, опять падая и вставая, бежала за ним. Приближаясь к нему быстрее и быстрее.

Голова кружилась, немного болела, в глазах мелькали жёлтые и белые блики и, хотя, Яна бежала в обуви, ногам всё равно было горячо. В горле пересохло

так, что она уже не могла крикнуть:

– Подождите! Подождите меня!..

Яна уже не могла крикнуть. Она могла только быстро идти, почти бежать.

Тяжело дыша, женщина догнала Проводника и пошла за ним, как и раньше.

След в след… След в след…

Проводник не оглянулся.

Яне уже было не страшно, как вначале. Казалось, она уже не боится ни змей, ни скорпионов, пауков, песчаного ветра, бьющего по лицу.

Женщина теперь была спокойна и просто шла. Не задавая вопросов, не беспокоясь, не тревожась о том, что будет дальше и куда она идёт, не волнуясь об отсутствии еды и воды.

Она просто шла. Успокоившись, Яна доверилась Проводнику. Уверенному и молчаливому, сдержанному и выносливому.

Она шла, осознав, что тот, кто её ведёт, знает больше.

Он ЗНАЕТ. И она должна довериться.

Он ЗНАЕТ. И она должна верить.

Солнце палило нещадно. Оно не жалело путников. Песок сквозь обувь жёг ноги. Одежда обтрепалась от ветра. Сил было мало. Но они прибавлялись с каждым шагом.

Нужно просто идти… Шаг. Ещё шаг. Ещё…

Нужно пройти свой Путь. Нужно просто идти.

Яна шла смиренно. Тихо, спокойно.

След в след. След в след…

Она смотрела перед собой и не сразу сообразила, вдруг подняв глаза, что пустыня заканчивается. Уже вот-вот немного и заканчивались пески, начинались дороги, луга с шелковистой травой. Леса с ягодами и грибами, лесными орехами, птицами и зверями, с муравейниками и кузнечиками, с бабочками, с журчащими ручьями, с дождями и грозами.

Заканчивалась Пустыня, и начиналась Жизнь.

Это был не Мираж. Путники вышли из песков, ступив на шёлковую траву. Яна услышала журчанье ручья и тихо заплакала. Тихо, почти беззвучно.

Она стояла и плакала, готовая упасть в эту шёлковую траву.

Проводник повернулся к ней, и Яна увидела, что он улыбается.

Впервые она увидела его улыбку.

Проводник смотрел на женщину своими ясными, лучистыми глазами и улыбался.

Тепло растекалось по её телу.

Тепло обволакивало, окутывало.

Тепло и Покой.

– Мы пришли! – радостно сказал Проводник, не переставая улыбаться, – мы пришли.

Где-то неподалёку журчал ручей с чистой, прохладной водой. Над деревьями кружились птицы. Ветер ласкал прохладой, трава звала отдохнуть.

– Мы пришли… – тихо, с придыханием произнесла Яна и, посмотрев вокруг,

заплакала ещё сильнее.

Громко. Не стесняясь. Навзрыд.

В это трудно было поверить. Встреча с монахом и разговор с ним перевернул всю жизнь Моны. Ей казалось, что её судьба – оплакивать покойного мужа. А монах, услышав её историю, улыбаясь, сказал: «Теперь ты свободна! Радуйся своей свободе!..»

Конечно, в последнее время Мона много читала о том, что жизнь – это Путь и надо принимать всё, что приходит. Извлекать уроки и жить дальше. Расти и развиваться.

Её давний друг Филипп так и говорил:

– Учись на своих ошибках и больше их не повторяй!..

Мона любила те вечера, когда они с Филиппом сидели и разговаривали почти всю ночь. Спорили. Это были хорошие, добрые споры, когда в них, вероятно, и рождалась Истина.

Филипп был очень умён. И стоило только позвонить ему (неважно по какому поводу!), особенно если требовалась помощь по хозяйству, как он тут же приезжал и помогал.