Геннадий Мурзин - Без вести пропавший

Девочка сразу скучнеет.

– В школе, бабуль, все о кэй… Как обычно.

– Ясно, – бабушка подтрунивает над девочкой, – пару отхватила. По какому?

– Ни по какому! – сердится девочка. – Забыла, что я отличница?

– И отличница может оконфузиться.

Светланка заливисто хохочет: уж очень забавляет бабулино слово «оконфузиться».

– Сегодня, бабуль, за диктант и по математике – пятерки. Ну, что скажешь? – бабушка недоверчиво качает головой. – Ты мне не веришь? Хочешь, дневник принесу, хочешь?!

Бабушка смеется.

– Внученька, верю я, верю. Шуток не понимаешь? – она наклоняется к уху девочки и шепчет. – Отцу сказала?

– О чем?

– Насчет пятерок.

– Нет еще. Он ушел по магазинам, за продуктами, обязательства завхоза исполняет.

– Скажи. То-то, черт лысый, возрадуется!

В гостиную заглядывает Нина Викторовна. Она вытирает влажный лоб передником, поправляет длинные и густые русые волосы на голове, собирая их в пучок.

– А где сорванец? Не пришел? Все еще?

Светлана отрицательно качает головой.

Бабушка заступается.

– С друзьями где-нибудь… Или в кино с подружкой пошел. В «Родине» сегодня мультсборник «Каспер и его друзья».

– Все-то ты, мам, знаешь о внуке.

– Нет, не знаю. Но… догадываюсь.

– Мог бы и позвонить, – укоризненно замечает Нина Викторовна.

Светлана смеется.

– Мама, откуда позвонить-то? Ни одного автомата работающего, все без трубок.

Нина Викторовна все равно возражает:

– У подружки дома есть телефон… Ладно, пойду. Машина отключилась.

Нина Викторовна уходит. Бабушка недовольно качает головой и ворчит.

– Сколько раз говорила: задерживаешься – позвони.

Светлана знает, о ком речь.

– Зато любимчик, – Светланка не упускает возможности подколоть бабулю.

– Глупышка, тебя я тоже люблю.

– Не так, как его.

– Девочка моя, он… как две капли воды, дед… Мне Витюшку напоминает, – бабушка крестится, – царствие ему небесное.

– Кому «царствие небесное»? – уточняет Светлана.

– Тьфу-тьфу, Бог с тобой, – бабушка вновь осеняет себя крестом. – Кому-кому… Деду вашему, а кому же еще-то?

9 ОКТЯБРЯ. СУББОТА. 17. 20.

Иван Андреевич, прикрыв за собой входную дверь, положив на стул сумки с покупками, стал снимать мокрые ботинки.

– Уффф, ну и погодка!

Из ванной выглянула жена.

– Сережку не видел?

– А, что, все еще нет? – вопросом на вопрос ответил Иван Андреевич. – И не звонил?

– Нет.

– Ну, мерзавец! Ну, я ему задам! Родители волнуются, а ему хоть бы хны.

– Все купил? – спрашивает Нина Викторовна, изучающе глядя на сумки.

– Кажется… Согласно твоим наставлениям.

– Мама! – громко кричит Нина Викторовна.

Из гостиной выходит Вера Осиповна, а за ней хвостик – Светланка.

– Не кричи так. Слышу.

– Я, мам, скоро закончу, а вы займитесь ужином. Пусть он будет сегодня праздничным.

– С чего бы? – интересуется Вера Осиповна.

– Ни с чего. Блинчики с мясом хочу. Ваня накрутит фарша, а ты, мам, заведи тесто.

– Блинчики с мясом? – переспрашивает Светлана. – Отлично! Люблю блинчики с мясом.

– А как насчет диеты? Ты же полнеть не хочешь? – язвительно говорит мать.

– Ничего страшного. Не каждый же день такое.

Нина Викторовна смеется.

– Голод – не тетка.

9 ОКТЯБРЯ. СУББОТА. 19. 10.

За столом, где на большом блюде отдают жаром румяные блинчики, собралась семья. Нет лишь Сергея.

– Ну и пусть… Семеро одного не ждут, – говорит Нина Викторовна и присаживается на свободный стул. – Давайте ужинать. А он… Болтается – будет есть остывшее.

Вера Осиповна встрепенулась.

– Ну, да! – она берет свободную тарелку, кладет на нее три блинчика, встает и ставит в духовку. – Сереженьке… После холода – будет в самый раз.

– Ну, бабушка, ну! – жуя блинчик, хитро подмигивает Светлана.

– Что, Светик, что? Внучёк же… Кто позаботится, как не бабушка?

– У него еще и родители есть… Не сирота.

– Они больно строги к мальчишке, уж больно строги!

– Мы? Строги? – удивляется Иван Андреевич. – Вернется, всыплю, как следует, – тогда узнает, что такое строгие родители.

– «Всыплю», – передразнивает Вера Осиповна. – Покуда жива – не будет этого.

Нина Викторовна укоризненно говорит:

– Портишь, мама, внуков.

Вера Осиповна обиженно поджала губы.

– Ну, конечно: кто виноват? Бабушка, а то кто же?!

Сидящая рядышком Светлана, прижалась к бабушке.

– Не обижайся, бабуль, на предков. Они же любя.

Вера Осиповна улыбнулась и погладила сухонькой ладонью по голове девочки.