Колесов тоже любит это рондо – сладкое томление, переходящее в оргастическое торжество.
Он отдалялся от Соловьевой, их общение практически прекратилось после инцидента со спиртом. Его помощник по хозвопросам спросил:
– Ко мне обратилась Соловьева, просит дать спирт на ее день рождения.
– Тогда всем давать придется, спиртзавод откроем.
Она обратилась к Гусеву, тот попросил помощника дать. Обошлись без Колесова, в том числе и на дне рождения.
Не романтики, равнодушные к Сен-Сансу, рассуждали просто. Его приятель так говорил о Соловьевой:
– Она очень спокойно относится к сексу – как к естественному удовольствию, без всяких обязательств. Юра ее трахал, он сам мне говорил.
И добавил немножко квасной идеологии:
– Если ты положил глаз на красивую еврейку и трахаешь ее, ты должен думать, что трахаешь врага народа.
Понятное дело, в мужских разговорах не употребляются слова секс и трахал.
«А что? – думал он, – может, она просто помогает мужчинам? Как Толя Лаухин женщинам. Равноправие, эмансипация. Вот только если посмотреть шире – человек живет ради наслаждения, причем не только в сексе, а во всем – ради праздника. Это хорошо или плохо? Да и что я знаю о ней? Трёп мужиков?»
Соловьева как-то сказала о своем муже:
– Ах, каким он был раньше!
Впоследствии она вышла замуж за другого и родила двойню.
Люди любили весело проводить время, что и подтвердилось двумя утопленниками. Один – упомянутый оруженосец Инны. Второй – ведущий разработчик радиоголовки. Судя по слухам, подтверждалось известное: «Веселие на Руси питие есть».
Камаевский, заместитель главного конструктора, приехал на следующий этап испытаний. Лет сорока, большой, с лицом монгольского владыки, он – одержимый человек. Над его страстью к системе управления ракетой «Аметист» любовно посмеивались. «Аметист» был его излюбленной и практически единственной темой для разговоров.
Раньше он занимался аппаратурой контроля и другими более простыми вещами, естественно, большой и значимый проект «Аметист» вдохновлял его, он дорожил своим положением в нем. Не будучи специалистом в главных элементах системы – автопилоте и радиоголовке, он не занимался техническим согласованием комплекса. Этим занимались ведущие специалисты, в том числе в последнее время и Колесов.
Работалось с ним хорошо, он не мешал. Зато он взял на себя деловые контакты со всеми смежниками – так называемую политику. Каждый смежник, участник общего проекта, старается хорошо и быстро сделать свою часть работы, но при малейшей нестыковке кивает на соседа – у меня, мол, все в порядке, ищите у других. Далее междоусобица переносится на уровень руководителей предприятий и министерств.
Самый серьезный смежник – ракетчик Патрушев, представитель Челомея. Между ним и Камаевским сложились воистину деловые отношения. Результатом их длительных прогулок были договоренности: кто кого за что ругает, какие наветы доносит до руководства. Так, чтобы, с одной стороны, чувствовалась активная деятельность, признавались очевидные ошибки и объективные трудности, но, с другой стороны, ситуация не доводилась бы до крайней черты, до признания смежника полным банкротом.
У Камаевского внутри любимой темы «Аметист» главной идеей была комплексная стыковка системы. Он так горячо и страстно отстаивал эту идею, как будто боролся с какими-то неведомыми противниками. Колесову идея казалась вполне естественной: очевидно, что прежде чем выходить на реальные испытания в море, систему нужно отрабатывать здесь, на земле: в институте, на опытном приборном заводе, на ракетном заводе.
Со временем он стал задумываться. Делали всё по идее, а на каждом этапе появлялись новые загадки: сбои и ошибки. Понял: хорошая идея нереализуема на практике. На каждом этапе вместо реальных устройств использовались их имитаторы, призраки реальных приборов. Хорошая идея повисала в воздухе.
Камаевский, искренний энтузиаст, о деталях не задумывался. Колесов с удивлением обнаружил в нем, в заместителе главного конструктора, весьма поверхностное представление о системе.
Вызывало уважение его чувство здравого смысла. Когда в институте обсуждали организационную структуру – предлагалось объединить специалистов по двум большим темам «Антей» и «Аметист» – Колесов, начитавшись ученых книг, спросил Камаевского:
– Кто прав – сторонники предметной или функциональной структуры?
– Прав тот, кто сильнее, – отрезал он.
Читать дальше