Александр Барбаросса: Четыре стены

– Боже мой, как красиво! Потрясающе! Я бы все приобрела!

Потом она заявила, что очень приятно встретить человека, с которым ты «на одной волне», и это бывает редко, а цвет для нее вообще все! И Валентина протянула к нему обе руки, демонстрируя покрашенные в разные цвета ногти:

– Ну, ты видишь! Да?

Сергея воодушевила ее восторженность, и он поинтересовался, что именно ей нравится больше всего. Валентина указала на один вполне оригинальный вариант, добавив, что нужно обдумать, на какую модель это пойдет. Он позвонил ей через несколько дней. Валентина с грустью сообщила, что из-за неожиданных скачков валюты их сотрудничество откладывается.

– Мне нужно выкупать ткань, сейчас уже не до новых моделей. Старое бы запустить, – услышал Сергей. Было очень обидно. Даже не из-за денег, а от того, что пропала возможность сделать качественный скачок вверх. Пару раз Валентина звала его на какие-то выставки и выездные мероприятия, посвященные духовным практикам, но Сергей ссылался на занятость и отказывался, подозревая, что интерес Валентины к нему не ограничивался только вопросами дизайна.

Сергей откашлялся и спросил собеседницу:

– Могу я тоже обращаться на «ты»?

– Конечно, это даже предпочтительней.

– Какие именно варианты понравились?

– Очень симпатичные некоторые марокканские принты и большинство из коллекции «Гарем». Но речь не идет о футболках. Я нашла твою публикацию с вариантом настенного панно. И там было изображение, которое мне очень нравится. Скажи, пожалуйста, действительно ли возможно сделать эту конструкцию на всю стену?

Это была его мечта. Вершиной своего творчества Сергей считал коллекцию «Гарем», в которой он использовал оригинальные орнаменты из султанского дворца Топкапы в Стамбуле. Два года назад он с семьей побывал в Константинополе (ему больше нравилось называть этот город настоящим именем). Поездка была чудесной. Понравилось все – город, погода, отель, музеи, рестораны и еда. Они объедались лукумом и прочими сладостями, любовались в лавках специй ассортиментом шафрана, торговались с продавцами турецких ламп из цветного стекла. Простояв в очереди за билетами сорок минут, они все-таки попали в великолепную Святую Софию. храм потряс их своим величием. Четыре минарета Мехмеда Завоевателя и контрфорсы, пристроенные при султанах Селиме II и Мураде III, не смогли ничего изменить – Святая София так и осталась православной, невзирая даже на суры из Корана, подвешенные на щитах под куполом. Еще перед поездкой, планируя места для посещения, Сергей наткнулся в интернете на фото интерьеров гарема в Топкапы. Его восхитила роскошь многоцветных орнаментов старого дворца, но, увидев все это своими глазами, потрясенный Сергей ходил по коридорам и очумело фотографировал четырехсотлетние изразцы.

– Вот это действительно сокровищница орнаментов! Это просто бомба! – размышлял он. Такие изразцы производили на единственной во всей Османской империи фабрике, которая находилась в городе Изник к востоку от Константинополя. Стоили они баснословных денег, поэтому позволить себе такую роскошь мог только султан или самые близкие к нему люди. Фактически, фабрика и работала на одного султана, ведь мощности того времени не могли удовлетворить бешеный спрос на такие изделия. Сделанные и расписанные вручную, сведенные в орнаментальную схему гигантских размеров, эти плитки из фриттового фарфора были одним из атрибутов фантастической роскоши султанских покоев, о которых ходили легенды. Они покрывали наружные и внутренние стены, потолки залов. Багдадский павильон в четвертом дворе Сергей обошел вокруг несколько раз, стараясь запомнить в мельчайших деталях архитектурные нюансы и испытанный от посещения Эндеруна восторг. Немного потертые временем, изразцы все так же хранили идею Мурада IV: построенный в честь повторного взятия Багдада, павильон должен был стать особенным объектом, демонстрирующим мощь Османов. В султанском гареме изразцы были просто волшебные. Они покрывали стены узких проходов и комнат. Разнообразные растительные орнаменты во всевозможных цветовых комбинациях сначала радовали султанов и их наложниц, а теперь удивляли своей красотой многочисленных туристов. Свечные ниши давно опустели, и уже ничто не мешало дневному свету, проходящему сквозь витражные стекла окон, создавать голубую и розовую дымку в залах или разбрасывать красочные пятна на полу и коврах старого дворца. В одном из коридоров Сергей долго простоял у стены с изразцами, которые покрывали несколько метров в ширину и высоту. Картина состояла из двух равных частей. На правой половине грозди разнообразных красно- и сине-белых соцветий, оплетённых бирюзовыми гирляндами листьев, поднимались вверх, переходя от комбинаций попроще к самой широкой и сложной части композиции – центральной розетке. Состоящая из крупных цветков, каскадов из бутонов поменьше и собственных лиственных гирлянд уже красного цвета, она сужалась наверху, переходя в другую не менее замысловатую розетку, которая тоже состояла из ярких бутонов, трав и листочков. У основания картины располагались знаменитые тюльпаны – один из растиражированных в туристическом ширпотребе Стамбула графических элементов. Зайдите в любую сувенирную лавку и обязательно найдете там стакан, кружку или вазу с тюльпанами – бутон с тремя изогнутыми языками-лепестками, чаще красного цвета с белыми или синими кругами. На стене рядом с тюльпанами были еще гвоздики и какие-то травы, из которых поднималось дерево – огромное, оно занимало весь задний план своими длинными ветвями, которые расходились от невысокого ствола в стороны и вверх, обрамляя розетки. На ветвях было множество голубых цветков с бирюзовыми листочками. Светлые пятнышки покрывали коричневый ствол и ветви. Все это – розетки и дерево – мастер вписал в арку, в полукружье которой повторялись вазоны, как будто выложенные галькой. Снизу всю картину отделял от пола совершенно другой орнамент – такие плитки с красными соцветиями Сергей видел на стене в соседнем зале и во дворе. Наверху был тоже растительный орнамент в контрастной цветовой гамме, и отдельной широкой полосой шли синие изразцы с белой арабской вязью. По бокам стояли изображения мраморных колонн. Вторая половина была почти такой же. Композиция не нарушалась, но ствол дерева был черным, а все цвета были искажены. Предположим, на левой части бутон был красным с белой серединой, а на правой – синим или белым. Позже, отрисовывая это панно, Сергей встретил много других отличий. Порой даже число лепестков на отдельном цветке слева и справа было разным. Рисовал он его несколько месяцев. И по завершении работы сразу напечатал себе с этим принтом несколько футболок, которые носил с большим удовольствием. Публикация же этого (как казалось Сергею) грандиозного достижения не принесла никаких результатов вообще. Да и остальные орнаменты, которые он включил в коллекцию «Гарем», не вызвали ажиотажа у потенциальной аудитории. Неожиданно Сергей вспомнил, как читал в журнале про французскую фирму, которая специализировалась на повторении аутентичных интерьеров. В статье приводился кейс, когда клиент приобрел на аукционе дорогую арабскую миниатюру и пожелал оформить интерьер комнаты в соответствующем стиле. Французы отлично справились с задачей. Они обили стены тканью с персидскими принтами. Разумеется, была проведена очень серьезная архивная работа по изучению интерьеров трех дворцов в Иране, но результат того стоил. В другом случае клиент захотел, чтобы несколько залов его виллы были похожи на комнаты древнеримских патрициев. Чтобы точно воспроизвести и создать подобное, понадобилось несколько раз посетить Помпеи, Тиволи и детально изучить множество мозаик, орнаментов и прочих декоративных элементов. И Сергей на своей странице предложил создать настенное панно, которое даст владельцу помещения возможность почувствовать себя султаном. Печатать изображение он собирался на ткани, а для ее закрепления на стене хотел использовать специальные кронштейны. Красочная иллюстрация с изображением панно дополнила текст. В тот раз никто не отреагировал на объявление, но сейчас рядом с ним сидит заинтересованный таким проектом клиент. Сергей мечтал об этом!