Сергей Куприянов - Жизнь глазами пессимиста. рассказы

Выскочив на улицу, Славик вертел головой, ища Лену среди прохожих, но её не было видно.

«Вот же стерва, просекла. Может позвонить… черт, номер остался на столе… не возвращаться же», – с досадой хлопнул по ноге и пошел, склонив голову.

Дорогой до стоянки, Славик шел, всматриваясь в прохожих девушек, надеясь увидеть Лену. В голове звучал её голос. Перед глазами было её лицо. Он сел в машину и отмахнулся, как от наваждения. В «Глобусе» ему опять сказали, что нет Генерального и Славик, с тяжелым чувством предстоящего разговора с Жанной, возвращался назад. Он даже знал наперед, какими словами она его будет крыть, мысленно придумывал ответы. Врать не хотел, но и бороться с чужими людьми, доказывать свою правоту, не хотел еще больше. Поэтому Жанна казалась ему меньшим злом и он, добровольно подставлял шею под топор, четко понимая, что он не опустится.

– Покричит и успокоится, – Славик поставил машину на сигнализацию и направился в офис.

Он, опять проходил мимо магазина с гитарой и в мозг ему залетела одна удивительная мысль. Теперь почему-то гитара у него ассоциировалась с Леной. Он опять остановился у витрины, представляя Лену вместо гитары. Вздохнул и торопливо пошел, внезапно решив, что сейчас он позвонит ей, чтобы услышать, хотя бы, её голос.

– Ну что? – Жанна завела Славика в кабинет, – что говорят в «Глобусе»?

По обреченному виду Потапова, ей все было понятно. И она не стала говорить ни о его никчемности, инфантильности, что он живет за счет жены и её, и что, что, что…

– Печально, – Жанна помотала головой, как бы не соглашаясь с тем, что видит перед собой, – печально Потапов. Что мне с тобой делать? Не хочешь работать – увольняйся. Я не понимаю, чего ты дожидаешься, что я сама тебя уволю?

– Ну, так увольняй, – Славик нагло усмехнулся.

– Ты дурак, Слава! Кому ты нужен? Кто будет разбираться в твоих душевных метаниях? Он еще с девушками заигрывает, блин, вообще красавец. Думаешь, эта, – Жанна через себя показала на стену, – курица будет твои творческие сопли утирать? Во!

Тонкие пальцы с красивым дорогим маникюром скрутились в фигу и оказались возле носа Потапова.

– Да пошла ты…, – Славик откинул фигу, – сама ты курица.

– Ха-ха-ха… Это вся твоя благодарность? Да… Если у тебя зачесалось в одном месте, почеши, но не головой, сломаешь. Одни твои яйца никому не нужны…

– За что благодарность? Что трахалась со мной даром?…

Звонкая пощечина смазала продолжение. Славик притих.

– И за это тоже. Не льсти себе, что ты обалденный любовник, рядовая серость с членом. Я, может, пыталась пробудить в тебе мужика, способного на поступок. А ты только в жилетку плакался, что тебя Вероника не понимает. Её терпению надо памятник поставить, прожить с таким десять лет…

Славик, молча, развернулся и направился к двери.

– А эта курочка, тихоня, она так мозг вынесет… Знаю я таких…

Потапов хлопнул дверью.

Славик два дня не находил себе места. Телефон, который дала Лена, дежурно отвечал, что абонент не доступен. Но Славику, даже, голос этого робота был приятен. Даша попросила сходить в банк, заплатить за какую-то ерунду. Он охотно согласился прогуляться. Ближайшее отделение банка, находилось в следующем квартале, но Славик решил пройти дальше и набрел на небольшое отделение со скромной вывеской и отделкой. Возле касс никого не было, он подошел к одной из них.

– Мне надо заплатить… – пытаясь просунуть голову, начал Славик.

– У меня инкассация, в другую кассу, – буркнула кассирша и захлопнула окошко.

– А там никого нет, – домогался Славик.

– Щас придет, – глухо донеслось из-за стекла

Славик стоял, разглядывая помещение, полусонного охранника, расплывшегося на стуле, с профессиональной способностью спать с открытыми глазами. За стеклом обычная кассовая обстановка. Только на машинке для пересчета купюр возвышалась пачка, видимо приготовленная для счета.

«Вот бы такую пачку…» – Славил барабанил пальцами по окошку и оно чуть-чуть приоткрылось.

Славик еще раз взглянул на охранника. Безумная мысль вместе с гулкими ударами сердца, да такими, что Славику казалось, что он подпрыгивает в такт всем телом, влезла в него холодной противной жабой. Пока голова решала, делать или нет, рука сама открыла окошко. Славик протянул руку и снял с машинки всю пачку. Смотреть на охранника он уже не мог, казалось, что у головы приставлен ствол и если он повернется, ему разнесут череп. Он ногтем зацепил окошко и прикрыл его. Немного согнув пачку, просунул её в рукав. Постоял еще чуть-чуть.