Рина Кумихо - Черное и Белое

Через десять минут Света вышла в поле, откуда виднелась дорога. На обочине стояла машина брата. Фары были включены. Девушка поспешила им навстречу.

Она едва не упала, когда добралась до «нивы» брата. Парни с ужасом глядели на разодранные коленки, грязный сарафан и растрепанные волосы девушки. Первым опомнился Матвей. В его планы входило напугать сестренку, но не убивать ее. Он был не готов сидеть за ее убийство. Подбежав к Свете, парень подхватил ее и отнес на заднее сидение машины. Все расступились.

– Что с тобой? Что случилось? Почему ты вся грязная?! – пытался получить хотя бы один ответ от сестры Матвей.

– Ты кого-то встретила? Случилось что-то плохое? – спросил Семен – приятель Матвея и Ромы. Сам же Рома вызвался достать аптечку, чтобы обработать раны.

– Все нормально. Я просто упала и все, – отбрыкивалась от них Света. Про нового знакомого из леса она говорить не спешила. Света приподнялась на локтях, желая и вовсе встать на ноги. К тошноте она уже мало-мальски стала привыкать.

– А это еще что такое?! – послышался дикий вопль брата.

Света обернулась назад, туда, куда указывал ее брат. Все ахнули.

На заднем сидении авто отпечатался кровавый след от раны на голове девушки…

Это была пентаграмма!

Ровная, с заостренными концами.

Идеальная симметрия.

Кровавый след был четким, словно кровь сама подтягивалась, пытаясь уместиться в ровные линии.

«Мы должны встретиться еще раз, Дан… Чтобы за этим не произошло. Ты что-то знаешь!» – смотрела с отвращением на свой кровавый знак Света. Матвей уже звонил в «скорую». Шутка обернулась для всех новым поворотом в их жизнях.

– Как она, доктор? – волновался отец за Свету. Они с женой стояли у палаты интенсивной терапии.

Когда Матвей вызвал «скорую», то Света еще была в сознании, но потом начала оседать, бледнеть и закрывать глаза. Мальчишки еще сильнее перепугались и к приезду врачей сами были в полуобморочном состоянии.

Света впала в кому в машине «скорой» и до сих пор не приходила в сознание. Врачи не знали, что с ней делать: состояние ее было удовлетворительным и рана была не смертельной, но девочка все никак не приходила в себя.

Марина Алексеевна Ракитина, мать Матвея и мачеха Светы, стояла рядом с мужем и поддерживала его. Ей хотелось помочь чем-то мужу, но он не обращал на нее внимания.

Узнав, что все это проделки его сына, Андрей Владимирович Ракитин и слышать не хотел о нем. Он злился на старшего сына за то, что тот подверг опасности сестру из-за детской обиды. Мужчина подозревал, что Матвей недолюбливает Свету, но открыто парень никогда этого не демонстрировал отцу и тому приходилось смотреть на подколки и мелкие издевки со стороны Матвея в сторону Светы спустя рукава.

И теперь все это вылилось в трагедию. Андрей Владимирович винил во всем себя. Он не уберег дочь, у которой, кроме него и никого, по сути, не осталось.

– Андрей, может ты поедешь домой и отдохнешь? – робко поинтересовалась у него Марина.

– Что? Ты это серьезно сейчас?! Предлагаешь мне отдыхать, когда моя дочь находится на грани жизни и смерти! Ты что несешь, Марина?! – сорвался на нее муж.

– Не кричи на мать! – поднялся со скамьи Матвей. Он сидел на больничной скамье в коридоре и думал о том, что делать.

– А ты, вообще, молчи! Я с тобой сейчас ни разговаривать, ни видеть не могу.

– Не кричи на сына, – завизжала Марина. – Мы приняли ее в наш дом, а она… она портит наши отношения!

– Что?! – Андрей не мог поверить в услышанное.

– То! Идем, сынок, отсюда, – потянула Марина сына за руку. Но Матвей не спешил. Он стоял намертво и не двигался. – Что с тобой?

– Я остаюсь. А вы можете идти, – подошел он к двери реанимации. На его плечах был белый халат, а на ногах синие бахилы.

– Ты хочешь остаться? – не могла поверить в это Марина.

– Да. А вы идите, – отмахнулся от них парень.

– И зачем тебе это, сын? – спросил его отец.

– Я должен быть здесь… с ней. Я виноват и я отвечу за это. Пока она не очнется, я буду рядом, – искренне ответил ему парень. Матвей чувствовал вину, заботу… и что-то еще, чего он не мог понять. Но вот только, когда Света стала оседать и падать ему на руки, то страх сковал тело парня. Он хотел лишь одного, чтобы все это оказалось сном, а Света была здоровой.

Родители все же ушли. Марина уговорила мужа поехать отдохнуть домой на пару часов.

Матвей остался в больнице.

Он не отходил от палаты сестры как бы медсестры не выгоняли его. Он, с помощью отца, выбил себе разрешение остаться на ночь рядом с палатой и спать на скамейке.