Н. Рындя: Проводник

Многое не получалось, в том числе и организация хоть какого-либо, пусть даже неприлично малого, дохода. Но этот неприятный момент затемнялся приобретённым кругом общения, который меня искренне будоражил и радовал. Совершенно другие люди, другие идеи и понимания, отличные от того, что меня окружало раннее, как мне казалось, будто небо от земли. Привлекало даже то, что большинство умело излагать свои мысли почти без привлечения мата. Хоть я и сама была страстной любительницей народного фольклора, но мне почему-то всегда сердечно импонировали люди, его не использующие, и при этом могущие построить стройную логическую связку и внятно передать эмоциональный фон. Плюс к этому, мои новые знакомые завалили меня потоком книг (а признаться, книги для меня – объект святого поклонения с детства), о существовании которых даже предполагать не доводилось. В общем, мой ум был настолько заполнен чем-то новым, неизведанным и до коликов интересным, что и настроение искрило радостными надеждами на будущее, не обращая внимание на настоящее.

Серьёзный удар по моему подвижному уму был нанесён однажды вечером, в кругу моих новых знакомых. Говорили на разные темы, обсуждали необычности, вычитанные в книгах, в общем, – общались. Кто-то пошел покурить, кто-то удалился для телефонных переговоров, а мы с моей тёзкой аккуратно приговаривали оставшийся коньяк. Надо сказать, что к этому времени мы уже порядком сдружились, а потому и позволяли себе изливать друг другу душу.

– А моя крёстная постоянно говорит, что я в дерьмо влезла! Отдала кучу бабла в никуда, так, на ветер выкинула! Одно сплошное разводилово!

Мы искренне развеселились. Такие отзывы нам уже приходилось выслушивать не раз, и от своих близких, и от далёких. Приятных ощущений они доставляли мало, но мы все, спрятав глубоко обиду на эти заявления, делали хорошую мину и сами себе объясняли, что народ глуп, забит, и экономически неграмотен.

– Не, ну как! Вон, у этого, философа бизнеса, там же черным по белому: «отдай то, что хочешь получить!». Да и эта известная истина: «что посеешь, то и пожнёшь!». Как же влезать без денег?! Просто не понимают люди, и твоя крёстная в том числе!

– Угу…

– А ты ей-то объясняла, бизнес-план показывала?

Наташка фыркнула и лишь махнула рукой.

– Да ей не нужны объяснения! Не нравится ей весь наш бизнес-проект, и всё.

– И кто у нас крёстная? Волшебница? – я пошутила, как казалось, удачно.

– Юрист…

– О! Так тем более, нужно ей показать структуру. Это ж не учитель, и не дворник, а, – юрист! Человек с высшим образованием! – по-видимому, коньяк поделился со мной значительной долей упрямства. – Юрист! Это ж не фунт узюму, а – юрист! Надо показать, где денежки лежат, – такой человек обязательно поймёт!

В ответ Наташка звонко рассмеялась, заразив своим смехом и меня. Поржать я любила; только сейчас в голове возникло некоторое недоумение, – над чем это мы, собственно, хохочем?

– Она твердит, что денег тут никаких не видит, и бизнес-план ей показывать бесполезно! И «Горец» наш, старший горе-руководитель, обводит всех нас вокруг пальца и пудрит мозги… И татарка ему в этом активно помогает, хотя перед нами играет роль преданной и заботливой мамаши.

– Не понятно… С чего это такие предположения? И как можно видеть или не видеть деньги, если даже ты ей бизнес-план не показывала? Какие-то заявления для юриста не серьёзные!

– Ну, юрист она на полставки… А в основном она с людьми работает, лечит их, ну, ты понимаешь… И людей она видит, вот и говорит… Понимаешь?

– Не, не понимаю… – наш разговор очень незаметно поменял направление и перетёк в плоскость, для меня совершенно не ясную. Единственное понимание, которое у меня появилось вдруг и ниоткуда, – так это интуитивное ощущение вдруг возникшей важности разговора. – Вообще не понимаю. Если так, то что получается, что нам тут все врут, и мы друг другу врём.

– Не, не все. Вот ты не врёшь.

– Я?!

– Ага. Крёстная говорит, что ты не врёшь, не умеешь.

– Я не умею?! Интересно… Как это она обо мне может что-то знать и говорить, ведь мы и не знакомы, и не виделись ни разу?!

– Не знаю, как. Но она про тебя ещё говорит….

Следующие несколько минут, как пишут в высокохудожественных книгах, показались мне вечностью. Слушая Наташку, я поняла, что, даже если бы мы были знакомы с этой самой крёстной, вряд ли бы ей было такое известно. Даже самой себе я не позволяла вытаскивать на божий свет те мысли, и совершенные в былые времена собственные поступки, о которых сейчас слушала со стороны. Слушала с полностью растерянным умом и колотящимся сердцем. Как набатом билась в пустом мозгу одна-единственная реальная мысль: «Этого не может быть!», «Этого не может быть!». Не может никто со стороны, ни знакомый, ни тем более! не знакомый знать и видеть то, что спрятано у меня внутри за десятком ширм и перегородок. Не мо-же-ттт!