Валерий Гуров - Эхо времени

После погрузки руды начиналось самое интересное. Так повелось, что за работу Высокие всегда щедро расплачивались. Фруктами, тканями, стеклом, бронзой, медью, железом, и многими-многими нужными предметами. Но давали они всего понемногу. Чтобы заинтересовать Высоких стали пригонять к пещерам скот, предлагая его взамен. Но Высокие наотрез отказывались брать живой скот. Только свежезабитый, да и то без шкур. И вот перед отходом ладей на берегу рек разворачивалось массовое забитее скота и его потрошение. Это действие, начавшееся стихийно, без вмешательства Высоких, которым явно претила массовая резня, быстро переросло в последующем в ритуал жертвоприношения. Среди нас появились даже особые люди, которые могли, и только они одни могли совершать ритуальные действия над животными. Называть их стали Посвященные. Такое название они получили и потому, что с Высокими общались в основном они одни. Многих из Посвященных Высокие знали лично и относились к ним чуть ли не запанибратски, и настолько, что со временем кое-кто из Посвященных побывал на ладьях в тех землях, куда уплывали Высокие. Такая поездка произвела на них потрясающее впечатление. Однако на все расспросы, где они побывали и что видели, неизменно отвечали «В Эдеме, в мечте». Что было их мечтой, нам было не понятно. В конце концов, у большинства мечта сводилась к обилию пищи и отсутствию необходимости ежедневно заниматься изнурительной работой. Да вот еще женщины.

Так потом и порешили, что Эдем и есть то место, в котором всего полно и совершенно не надо трудиться. И этот Эдем находится там, в полуночной стороне, куда уплывали Высокие.

С Посвященными Высокие часто вели беседы, это они почти их всех обучили, как делать разные удивительные вещи. А чтобы знания не забывались, Высокие придумали знаки и обучили Посвященных, как писать эти знаки на тонкой коже, на глиняных табличках, и потом воспроизводить текст по этим знакам.

Со временем скот перестали гонять на жертвоприношение в горы. Высокие сами на маленьких лодках по воздуху привозили свой товар к поселениям. Там, среди шатров во всех поселениях были жертвенники, на которых Посвященные потрошили животных и затем забирались Высокими в обмен на товар.

Это настолько вошло в жизнь, что когда в каком-либо племени случалось несчастье – поля не родили, а скот подыхал, да так, что скота даже для жертвоприношения не было, то в отчаянии приносили в жертву детей своего племени, которые все равно погибали от голода. И когда в первый раз случилось такое, то появились другие. Появились Сияющии. При их внезапном появлении толпа в ужасе оцепенела. Первыми не выдержали женщины, со стенаниями и просьбами, ринувшись к ногам Сияющего. Реакция последовала мгновенная и жесткая. Ослепительная вспышка света и первые ряды женщин в мгновение ока были испепелены. Остальные застыли в ужасе. Еще некоторое время стояния и Сияющий вместе с ребенком, принесенным в жертву, растворился в воздухе. Толпа, потоптавшись, тоже стала расходиться с немым унынием по шатрам. Но чудо произошло. В каждом шатре появилась еда, а в некоторых даже мелкий скот. Много ли надо, чтобы чувство безысходности и отчаяния сменилось бурной несдерживаемой радостью. Весть об этом чуде мгновенно разнеслась по всему племени и дальше. И даже гибель десятка женщин была воспринята как мизерная плата за чудо спасения от голодной смерти. Так, или примерно так, родился еще один самый жестокий ритуал приношения детей в жертву. И почти всегда Сияющие помогали. Но люди в своей жадности способны зайти далеко. И когда то там, то тут стали происходить жертвоприношения просто в надежде поживиться, то расправа над Посвященными была жестокая. Все Посвященные, принимавшие участие в таких кровавых ритуалах, просто испепелялись. Эта суровая ответственность, их возможность взывать к Сияющим, их умение производить массу удивительных вещей, грамотность и знания сделали Посвященных особыми людьми в племенах. Отдельной кастой.

Посвященные, в свою очередь охотно привлекали людей племени к своим работам, обучали их. Это они научили отца Чужака варить металл, разбираться в рудах. А от своего отца это искусство познал и Чужак. Он умел делать и многое другое. Но, так как он дела делал с людьми племени, то попытка повторить все в одиночку не всегда удавалась. Так он мог варить совершенно удивительную вещь – стекло. Но всегда им был недоволен. При виде того, что у него получалось, им овладевало желание все разбить, раскрошить. И только немое изумление, и трепет окружающих, который вызывал его изделие, останавливал разрушительные желания.