Анжела Конн: Месть – блюдо холодное? повесть

© Анжела Конн, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пакет лежал посреди пыльной дороги. Мария удивилась. Столько лет здесь ходит и никогда ничего кроме грязной бумаги и рваных целлофановых обрывков не замечала.

Она ускорила шаг. Подойдя ближе – удивилась больше. Пакет оказался аккуратным свёртком из ткани неуловимо- серого цвета с розоватыми разводами. В центре он был перетянут лентой, завязанной в бант.

Сердце дрогнуло в предчувствии… Неужели, да быть не может… Женщина наклонилась, дрожащими руками откинула уголок материи. Так и есть, два голубых глаза не мигая смотрят на неё.

Мария задохнулась от неожиданности. Выдохнула. Подняла голову – синее небо беспечно жило своей жизнью; оглянулась по сторонам – листья деревьев кокетливо трепетали от ветерка; внимательно оглядела пространство впереди, сзади – ни души…

Она наклонилась над свёртком не понимая, как это может быть… Кто бросил ребёнка посередине дороги, зачем? Найдёныш смотрел на Марию, словно ждал продолжения событий.

От напряжения – против воли – слёзы брызнули из глаз, женщина расплакалась. Они капали на свёрток, оставляя на нём мокрые следы страха и нежданной радости, только что затеплившейся в глубине сознания. Мария бережно взяла малыша на руки, прижала к груди. Живой комочек обдал её теплом. Вокруг по-прежнему никого.

Она глубоко вздохнула… после потрясения пришло замешательство. Постояла. Ещё раз окинув местность, взглянула на малютку, устроившегося между сердцем и руками молодой женщины. Переступила неуверенно. Ноги еле слушались. Пошла – медленно, задумчиво.

И… сорвалась, ускоряя шаги.

Новенькая иномарка летела по Рижскому шоссе. Сверкающая под солнцем, светлая и лёгкая, естественно вписывалась в местную летнюю панораму.

«Скоро Москва», – продолжая кусать губы думала девушка за рулём, – забыть всё… всё, что было до сегодняшнего дня».

Она пыталась успокоиться – это давалось с трудом. Губы искусаны, лицо нервное, глаза… Ах, лучше не смотреть в зеркало… Только на дорогу… Не сметь плакать… Нет, не получается…

Девушка притормозила у обочины, закурила. Холодное лицо Вадима неотступно следовало за ней. Как он мог, как мог?.. Казалось, ничто их не разлучит.

Его взгляд, слова, последние слова, боже, какие горькие, непонятные ей, несправедливые. Но они прозвучали:

«Забудь! Вычеркни из памяти! Сотри!»

Ничего нелепее она не слышала. Никогда. Взяв за руку, подвёл к окну и показал шикарную машину:

«Вот ключи, она твоя, садись и уезжай. Ты свободна.»

Сначала не поняла, растерялась… расплакалась. Он был краток и настойчив. После его слов «не мешай мне, всё кончено», схватила ключи и выбежала. Слёзы застилали глаза, ярость душила, но ничего другого не оставалось. Он поставил её перед фактом…

Любовь, нежность – где, куда исчезли! Злость и обида сводили её с ума. Что-то надо делать, иначе она за себя не отвечает. В гневе Лиза бросилась за руль, не обращая внимания ни на дизайн, ни на цвет машины. И тут до неё дошло – откупился…

Подумала, что надо бы позвонить, а потом – кому? Сестёр и братьев нет, родители погибли в автокатастрофе, двум-трём подружкам… нет, сейчас не стоит: Вадим заменял ей всех.

Девушка кусала губы. Не помогало. Инстинкт самосохранения подсказывал – отныне сама себе хозяйка и никто ей не поможет, кроме самой себя.

Иномарка сорвалась с места…

Мария с обожанием смотрела в глаза дочери. Смотрела, а видела глаза, сразившие её восемнадцать лет назад, невесть откуда появившиеся среди пыльной дороги. Но именно они дали надежду и вернули ей семью…

Кто бывал в Волоколамске, наверняка знает эту тропинку. Она тянулась с остановки Щекино до частных домиков, утопающих в зелёных насаждениях и цветах. В тот день она вышла с работы гораздо раньше обычного времени и шла к своему дому, наслаждаясь тишиной летнего дня. Этот миг она запомнила как никакой другой.

У них с мужем не было ребёнка. Она долго лечилась, предприняла всё, что делается в таких случаях – тщетно. Они уже подумывали о том, чтобы усыновить ребёнка, и вот – случилось непредсказуемое, немыслимое… Она нашла свою девочку! Как это объяснить – она не знала, да и не хотела, боясь узнать то, что ей, возможно, не понравилось бы. Всевышний сжалился над ней – другого объяснения нет.