Алексей Козлов - Золотая крыса. Новые похождения Остапа

– В вещих снах?

– И не только! Шура! Вы ведь верите в переселение душ! Или в душ Шарко на худой конец!

– Там колония!

– И что? Смысл колонии состоит не в том, что негров дубасят палками по спинам, чтобы они работали. В колонии можно и не работать. Хотите – работайте, хотите – нет! Вон неприкасаемые вообще к сошке не прикасаются! Сидят себе под забором и молятся!

– Но и с ложкой их никто никуда не пускает! – отреагировал Воробьянинов. Остап посмотрел на него изучающе-презрительно и продолжил просветительскую лекцию:

– Там все йоги! Они питаются воздухом! Вы знаете, что сорок литров водопроводной воды, выпитой залпом по калорийности вполне заменяют хороший обед в ресторане?

– Шутите всё! – осклабился опять Шура и стало видно, что дырок от зубов у него не одна, а две.

– Смысл колонии, чтобы в ней как можно меньше произведённых денег тратилось на себя. Желательно, чтобы вообще ничего не тратилось! На инфраструктуру, свою промышленность. Такая роскошь, как промышленность, колонии не нужна. промышленность, станки – дело сложное, дорогое. Колонии нужна трехклассная школа, библия в каждом доме, церковь на каждом углу, отсутствие наказаний за коррупцию, отсутствие каких-либо стандартов, плохая еда, кучи воров, и специалисты, вывозящие деньги за границу в кейсах.

– А в колонии деньги за границу только в кейсах можно вывозить или как?

– Кто как может! Я знаю, что некоторые любят возить деньги в ксероксных коробках…

– Ну и?

– Что ну и?

– Ну и как?

– Разумеется, в кейсе из крокодилловой кожи лучше! Кто спорит! Но и в ксероксной коробке неплохо! Демократично так!

– Господа аристократы! Позвольте продолжить! Итак! Это – колония! Настоящая колония! Крутая! Лучшая! Поэтому стоимость электричества и бензина сегодня здесь уменьшать не будут. Увеличить – могут!

– Может и нам, прежде чем работать руками, поработать головой и стать специалистами по вывозу денег за границу? Я чувствую, у меня кой-какой талантец в этой области у меня есть!

– Аститесь, Шура! Вы что, товарищ Арнольд Нэтте? Забыли, как он кончил?

– Чем кончил этот Нете?

– Пристрелили его, когда он дипломатическую почту вёз!

– И что? Из-за писем застрелили? – Нет! Из-за денег, которые были в письмах! Вы вообще о чём?

– Об Англии! Англия! Да! Там очень хорошие товары! Уникальные! Универмаг «Маркс и Спенсер» марксизмом не торгует! Твари! Старая фирма! Шура, в универмаге «Маркс и Спенсер» такие упоительные тёплые кальсоны, какие вам тут и не снились! Расцветка от нежно-розового до классического нежно-кальсонного цвета. Сьюир Бурдоне!

– Голубого?

– Сами вы голубого! Палевого! Нежно-палевого! Если вы любили своего папу, вы поймёте, о чём я говорю! Вы любили своего папу?

– Папу любил! Палёные кальсоны не люблю!

– Да что вы такое говорите? Энергия гульфика! Но вам, Шура, нельзя попадать в Англию ни под каким соусом! Во-первых, вас не пустят из-за этого дурашливого взгляда! Когда вы научитесь смотреть томно? Ну, смотрите же на мир нормально! Когда я преподавал в вузе…

– А вы ещё и в вузе преподавали?

– Всякое бывало!

– И что ж вы там, Остап Ибрагимович, перподавали!

– Допустим коллоидную химию! Устроит? Я вообще специалист широкого профиля! Где угодно и что угодно могу преподавать!

– И космологию?

– Отчасти!

– Кажется, мы отвлеклись?

– Да уж! Смотрите нормально! Почему у вас глаза всегда бегают и почему они бегают в разные стороны? У вас что, астигматизм и косоглазие в одном флаконе? Мне страшно будет оставить вас там в таком развращающем изобилии! Вы рухните под тяжестью своих недостатков! Не потерять бы героя!

– Сами вы дурак, Ипполит Матвеевич! – весело отвечало молодое дарование.

Вслед за этим друзья отвернулись друг от друга и беседа на некоторое время заглохла.

***

Тут нам надо отвлечься, чтобы отлить там, у стены. Посвятим время, пока моцартовская струя музкально звенит, орошая чей-то почтовый ящик с газетой «Красная Звезда» в нём, поискам собственного амбивалентного Я. Это самая крутая забава интеллигентном молодёжи последнего времени – постоянно искать своё собственное амбивалентное Я. В этой забаве канули целые пласты общества и благодаря ей буквально через пару лет страна получит следующее поколение потрясающих своими способностями бомбистов-энтузиастов.

Читатель знает, что не деньги, не карьера, и даже не любовь прекрасных женщин – главное предназначение жителя Фиглеленда, а денные и нощные поиски собственного Я. Это имеет под собой столь мощные фундаментальные камни, что без сомнения нуждается в пояснениях. В Древней Греции, где каждый куст, каждая точка, с которой идёт обзор – уникальны, понимание этой уникальности пробуждали любовь к окружающему миру и упоительное чувство соучастия в нём. Имено здесь, чувствуя коррдинаты каждого мгновения и каждой точки пространства, человек определяет свою сущность с лёгкостью и естественностью. Но представьте себе, что этот человек живёт не на Пелопонессе, а где-нибукдь в центре Сахары. Зададимся вопросом, а будут ли его поиски привязки к миру здесь столь же успешными, как в Греции, зацепится ли он за куст перекати-поле или кучу кизяка? Найдёт ли своё амбивалентное Я? Возведёт ли в честь его храмы и статуи? Выдумает ли богов? Сомнительно! Так и в Фиглеленде, где к ровной, как бильярдный стол, территории присоеденены ещё и холодные зимы и дикие летние ветра «карачуи», и нередки стаи докучливых шершней, сладкая Кремонская саранча и набеги кочевых соседей, алчных до Фиглелендского сатина и девок – так и Фиглеленде всегда была проблема – определить кто ты, где ты, откуда ты, и куда тебе, братан, надо идти! Местный житель, средний местный житель, по большей части, кривоногий, лысый и пузатенький, всегда по-своему, с выдумкой и блеском справлялся с этой проблемой. Да, ему некогда было строить храмы и Парфеноны, дабы определиться с опорными точками свооего смурного существования, но он интуитивно, эмпирически всегда удивительно верно находил точки, где ему можно в нужный момент отлить. Эти места и стали цивилизующими центрами растущей Фиглелендской Джамахерии, со временем распространив её благотворное влияние от северных морей до южных гор, от Малахольдкнепинга до Отбутсменнбурга и Крилла.