Михаил Мещеряков: Русский агент-инопланетянин

– Девушка! – проорал, обнажая торс от неподходящего тряпья, – Принесите, пожалуйста, то же самое, но на размер больше!

Через минуту она появилась, держа в руке плечики с товаром. Вошла и забыла, зачем пришла. Уставилась на то, во что превратил мою фигуру Дэха. Даже глаза повлажнели. Я тоже утонул в дышащих зрачках, … Дэха в голове рявкнул: «Ну, я пошел!» … и случился секс в публичном месте. Хорошо хоть публики не было.

Как мы «разлепились», я плохо помню… Как пробкой вылетел из магазина, тоже не важно припоминаю…

Хранитель «вернулся», уже в машине:

– Теперь, я так понимаю, едем пожрать? У вас же, у самцов, как? Убил мамонта, сожрал, и вперед! Искать следующего.

– Закрой рот! Зараза! Это ты в меня столько гормонов напихал!

– Убавить?

– Я тебе убавлю! Всё нормально, в аэропорт!

В аэропорту случился приятный сюрприз. Узнал ещё об одной, очередной халяве.

За полтора дня прожитые с Хранителем, мне приходилось общаться только с русскоговорящими товарищами. Как-то вот так сложилось. На удивление даже с ближнего зарубежья никто не встретился. Здесь же, проходя к стойке, где шла регистрация на наш рейс, увидел группку особняком стоящих иностранцев. Болтали они на английском. Обнаружил, что прекрасно их понимаю! И даже различаю кто, откуда родом. Например, в данной могучей кучке присутствовали австралиец, канадец, ирландец и янки с Детройта. А также имелись две девки англичанки, страшные, как горе. Одна с Ливерпуля, другая с Девоншира. Канадец говорил безобразно. Медленно, с трудом, путаясь в падежах и с жутким французским акцентом.

– Дэся, я в шоке! – радостно телепатировал в свою голову.

– Это что… – рассеянно, видимо опять занимаясь какими-то своими делами, ответствовал Дэха. – Ты ещё кучу «мертвых» или мало употребляемых языков знаешь… Умники же эти, языковеды, норовят потом свои монографии в интернет тиснуть. Так что ты и латынь разумеешь, и пушту владеешь в совершенстве, по ацтекски можешь балакать, клинопись читать могёшь…

– То есть, когда за границу попадем, проблем не будет?

– Не-е… с идеальным ацтекским… ни боже мой… Каждый с кем станешь говорить, будет считать тебя за земляка. Если, конечно, пару слов от него сперва услышишь.

Естественно я не выдержал и тут же подошел к «импортной» компании. Проверить Дэхину информацию. Выбрал американский, детройтский сленг. Благо американец был болтлив и горласт, как все остальные вместе взятые.

– Хай, парни! Моё восхищение, мисс! – рявкнул я, сверкая белозубой улыбкой и кланяясь в сторону «английских лошадей».

– Привет, ковбой! – тут же обрадовался американец, разводя руки и кидаясь здороваться. – Как приятно встретить в этой дикой стране земляка! Ты какими судьбами оказался здесь в одиночку? Удрал от турфирмы? Не боишься русской мафии? Хотя, о чем я говорю! Такому молодому, спортивному парню сам черт не брат! Будем знакомы, – Джим Стоун, урожденный янки из Детройта!

Что ответит собеседник, да и умеет ли он вообще говорить, американцу было по барабану. Он грохотал и слушал только самого себя. Остальные иностранные граждане тоже заулыбались и забормотали что-то о своих персонах.

– Майкл Вундеркиндофф! – я ещё шире обнажил зубы в улыбке. – Что ты несешь, Джимми? Какой я тебе американец? Я потомственный сибиряк! Даже аэропорт первый раз вижу! До этого всё ездил на оленях!

– Перестань нас дурить, Майкл! – заржал Стоун. – Ты говоришь, как мой сосед, алкаш Вили! Что я, земляка не узнаю?

– За алкаша, конечно, спасибо, Джим. Но в Америке я отродясь не был, а ваш язык изучил вот только что, на днях. По пивным и консервным этикеткам. Слава Богу, он не сложный!

– Да нет, ты брешешь, земеля! – помахал мне пальцем американец. – Ну-ка, брякни что-нибудь по-ихнему, и мы сразу поймем какой ты русский!

– Да ради Бога! Что мне, жалко пару раз обматерить такого урода? – с той же голливудской улыбкой продолжал я, на языке родных осин. – Что б ты в лошадь превратился, козлина! «Америкэн» гей!

Янки удивленно разинул пасть, ничего не понимая и не зная, что ответить, а одна из англичанок слегка покраснела.

– Я нье всьё андэстэнд, – чуть помедлив, видимо ещё переводя про себя, произнесла она. – Я ес-ть изучать русский. Приехала на обмену. Жила была в фэмили. Семия раша. У… в… тебья… вэри, … очень чисто-ой энд, как это… быстра-ай русский! Я поняла, что вы… ругаться? Есть так? Ноу, ноу, ноу… Так это?

– Нет, мисс, – по-прежнему широко улыбаясь, ответил я на американской мове.