Михаил Бочкарёв - Девочка о семи пальцах

Спрашивала она друзей – однокашников:

– Что за башня такая?

А ей отвечали:

– Да говно, башня, старая развалюха, нет там ничего, ты лучше давай водку с нами пей, да разговоры разговаривай, кто кем в жизни стал. Вот смотри Петров теперь депутат, жирный, холеный ездит на лексусе, важные решения для страны принимает, где и как еще народу яйца прижать! А вот Синюшкина гляди врач – косметолог, тоже не овца тебе драная, а видный человек, у ней под надзором вся элита гламурная. Кубоклопов теперича директор в школе. Забздючкина – певица. Смотри какой рот! А ты то чего? Ты?

А девочка все смотрела на башню, да чесала под столом веник и думала думала… А ночью взяла да и пошла к башне, перед этим конечно однокашников уксусом потравив. В свете луны башня стояла, как пришелец с Марса, на трех ногах с бочкообразным корпусом в котором виден был глаз. То была пробоина от издевательства детворы над башнею. Пролезла девочка на башню по деревянным выступам, да крючкам ржавых гвоздей, взобралась и в пробоину нырнула. Прислушалась она к темноте, а в ней, густой и таинственной, дышит кто-то.

Чиркнула девочка спичкой, смотрит, а перед ей сидит маслянистая жаба, да смотрит внимательно, как сержант при исполнении, и мух еще успевает из воздушной массы языком хватать.

– Пришла- таки, – сказала жаба.

– Тянет, – ответствовала девочка.

– Ну, так что же ты, кем же ты девочка хотела стать-то? Слыхала я ваш разговор. Я тут высоко сижу, за всеми слежу. Да все разговоры человеческие слышу.

– Хотела я быть обществу полезной, да и себе, чтобы на карман нагреть. Чтобы дом был полная чаша и автомобиль шикарный, как у порно-звезды.

– Что же ты для этого делала девочка? – задала вопрос коварная жаба, и квакнула противно.

– А я, была хорошим человеком. Книжки читала добрые, песни душою слушала, сны смотрела про невероятности и любила всем сердцем мир! – ответила она, романтически перебирая всеми семью пальцами воздушные струи.

– Дура ты девочка, – расквакалась жаба еще противнее, – кто ж в нашем мире за хорошее, хорошим отплатит. Ну, ты не серчай. Я тебя научу уму разуму. Для того, девочка, что б все поиметь в этом мире, надоть сразу всех вообразить себе врагами, да паскудными дурнями. И всех кого только повстречаешь, обманывать на каждом шагу, да каждую копейку в карман! Сделала гадость – день не зря прошёл. Вот, как жить надо! А уж если какая гнида повыше тебя рангом стоит, такому сразу, признаюсь, надо быть послушным, да всячески ублажать. Как он того пожелает. Да ни в коем случае не показывать, что ты его, мразь паскудную, ненавидишь больше всего на свете. А что? Думаешь, как я тут в башне-то поверх всех сижу и плюю на всякого прохожего. У меня ведь теперь всё есть. Только мне, теперь, этого не нужно. Я, теперь, хочу миром править, да дураков лбами сталкивать, что б знали кто я есть.

– А кто ты есть? – изумилась девочка, удивленно открыв рот свой, из которого торчали во тьме зубы, как карандаши.

– Жаба, – пожала плечами склизкая дрянь и в темный угол в один прыжок упрыгала. А девочка призадумалась глубоко. Почесала подмышку и домой побрела, слезнув, конечно, предварительно с башни.

Работала раз девочка в тайном бункере под грешной землей на тайную правительственную организацию, название которой было ФСБ-25 в связи с высшей категорией засекреченности и все сотрудники, дабы среди них не могло возникнуть шпионажа в интересах враждебных государств, проходили особую процедуру, попадания в бункер. Существовал он не в нашем объективном мире, а как бы за гранью его, в измерении, создаваемом умами в момент принятия ЛСД-25. И попасть в него можно было только таким образом, через прием специальных капель. Обычно происходило это так: сотрудники собирались в 8 утра на станции метро «Лубянка» и по внешним характеристикам ничем не отличались от других, обыкновенных граждан, но у каждого при себе имелся специальный флакончик, вшитый в спецодежду.

У кого-то это было платье, у кого-то хороший заграничный костюм, у кого и платочек ситцевый, а у некоторых прямо в кожу было вшито. Для конспирации. Ровно в 8 часов сотрудники по команде подаваемой диспетчером станции – «К платформе прибывает поезд», ампулу кусали. Тогда случалось вот что: из тоннеля для всех обычных граждан выезжал поезд, который одновременно с этим (для сотрудников ФСБ-25) представлялся гигантским радужным калейдоскопом с нуль-бесконечной перспективой и дверьми, украшенными фрактальными всасывателями-сфинктерами. И если обычные граждане на таком поезде попадали: кто на работу, кто в гости к друзьям, кто на деловую сделку, а кто и к грудастой любовнице, то сотрудники непременно попадали в бесконечный лабиринт возможностей с пульсирующим жерлом бункера сосредоточения, который находился за границей понимания и, следовательно, отсутствовал в объективном мире.