Михаил Бочкарёв - Девочка о семи пальцах

– Это чего вы делаете? – возмутилась девочка.

– Научный эксперимент, – ответил человек, – Я профессор Зловонский Карл Мстиславович, заведующий кафедрой танатонавтики Егорьевского эзотерического университета.

– Ишь ты. А я могу поучаствовать?

– С превеликим удовольствием предоставлю вам такую возможность, – и Зловонский, протянул девочке резиновою шапочку, в каких плавают любители бассейна, к которой были приделаны присоски с проводами, уходящими к загадочному прибору, – надевай.

Девочка одела шапочку и села на стул. Зловонский подошел к прибору и щелкнул тумблером. В этот миг в глазах у девочки померк весь мир, и она, как бы очутилась в другом пространстве. Она поняла, что сидит в позе лотоса на небольшом острове суши, плывущем в океане разреженного газа, по которому то и дело, бегают электрические разряды. Напротив неё сидел голый Прохарчук. Вид его был взволнован.

– Ты кто такая? – спросил Прохарчук, подозрительно уставившись на девочку.

– Я участник научного эксперимента, – гордо заявила она.

– Где мы? – снова спросил неугомонный труп.

– Надо полагать на том свете.

– У меня в пять часов деловая встреча, – предупредил убитый ковшом, – мне тут некогда рассиживаться.

– Ну… – начала девочка, но тут в ушах е неё зазвенело, и она услышала далекий и приглушенный голос профессора Зловонского.

– Спроси у него: как он себя чувствует? И нет ли у него мистических переживаний, – кричал профессор из мира живых.

Девочка спросила, на что получила витиеватый ответ, оформленный и узоры матерщины, что никаких преживаний Прохарчук не испытывает, а только хочет в туалет и на деловую встречу, потому что у него в планах открыть еще три магазина «Пиво-Водка».

– Спроси у него, – кричал профессор, – понимает ли этот идиот, что он мертв?

Девочка перетранслировала вопрос. Прохарчук рассмеялся и, встав в полный рост, хамски продемонстрировал свой короткий и сморщенный член, как бы протестуя такой постановке вопроса.

– Ни черта он не понимает, – ответила девочка, – смею предположить, что он и при жизни мало чего понимал.

В это время Прохарчук ходил по краю, летящего в океане острова, орал благим матом и пытался найти мобильный телефон. Телефона не было. Тут случилось необъяснимое. Из океана вылетело нечто, похожее на бородатого крокодила. Было оно с огромной пастью и тремя глазами, один из которых находился во лбу. Существо в один миг проглотило Прохарчука, переварило его разом и, присев на остров, совершило непристойный акт дефекации, только вместо экскремента, девочка увидела крохотного полупрозрачного головастика с чертами Прохарчука. Гримаса его была страдальческой, он отчаянно дергался и пищал. Крокодил взял его за хвостик, захохотал и выбросил в океан.

– Это вы чего такое делаете! – закричала девочка.

– Ну, а куда его ещё, такого дурака? Уже семьсот тридцать пятый раз перерождается, а все примитив. Червь меркантильный. К тому же жестокий и тупой, как мокрица. Эх, как они мне все надоели, – тяжко вздохнул крокодил и с тоской посмотрел в воды океана. И тут девочка увидела, что в таинственных водах его, кишмя кишат миллионы таких вот головастиков, как Прохарчук.

– А тебе вообще тут делать нечего. Не пришел её твой час, – рявкнул, вдруг, крокодил на девочку и сорвал с неё резиновую шапку. Девочка очнулась возле трупа и непонимающе заморгала.

– Ну? Что там? Что ты видела? – запрыгал возле неё Зловонский.

– Крокодила видела, головастиков и океан, – ответила девочка, закатив глаза.

– Фу, дура, какая, – опечалился профессор. Выведите девочку вон. И полицейские, пинками, выгнали девочку из холодильной камеры. Она обиженно посмотрела на двери, закрывшиеся перед её носом, повздыхала задумчиво, да и поплелась домой восвояси.

Жила-была как-то девочка о семи пальцах в городке поселкового типа, у друзей однокашников, с которыми довелось ей учиться в институте, получать образование, которое никому не пригодилось в жизни никогда. И была там красивая водонапорная башня. Так и тянуло девочку к этой башне, как порой тянет маньяка-педофила к детской игровой площадке.

Уж и думала она:

– Да что мне башня эта? Что в ней? Разве не видала я других башен?

И на ум приходили ей картинки из памяти и виды башен всяких, и даже такое, что и не башни вовсе, но тоже очень их напоминает порой, если постараться всеми семью пальцами…