Петр Немировский: Глаза Сфинкса

Сильвии мои извинения показались неубедительными, особенно после того, как она узнала, что я холост. Еще несколько дней продолжала охоту: по любому поводу очень близко ко мне придвигалась, играла пуговичкой на своей рубашке и недвусмысленно приглашала к себе в гости «на чай».

Помню, ее широко раскрытые от удивления глаза, когда, выполняя вместе с Сильвией первое учебное задание, мы о чем-то заспорили. В качестве доказательств, я начал ссылаться на Достоевского, Драйзера, даже зачем-то приплел ООН и ЮНЕСКО. И чем больше я говорил, упоминая такие жуткие, далекие, как планеты, имена и названия, тем с большим ужасом смотрела на меня Сильвия. Наконец-то, прозрела! Поняла, кто рядом с ней сидит. Книжный червь из России! Но – принципиальный, с убеждениями.

Я, кстати, тогда обратил внимание, что ее лицо испещрено какими-то оспинками, – в тот день она была без макияжа.

Итак, прозрев, Сильвия решила исправить ошибку. Безотлагательно. Потратила целую неделю! Думала, что он прикидывается, хитрюга, только изображает из себя паиньку. А он в самом деле – лопух.

На следующий же день Сильвия мотыльком упорхнула на соседнюю парту, за которой одиноко сидел другой студент. (Правда, раньше я сравнивал ее со львицей, и это сравнение более точное.) Вскоре она ходила с тем парнем под руку.

Все студенты и преподаватели несколько месяцев наблюдали за развитием их нежного романа, как они давали друг дружке списывать на экзаменах, как на переменах ходили вместе в кафе, как после занятий она садилась в его машину, с эдаким шиком захлопывая дверцу. Они говорили о том, что, повстречав друг друга, безумно счастливы. Спасибо Богу, что Он свел их в этой аудитории!

Вместе они стали пропускать занятия. После одного такого, достаточно длительного пропуска, Сильвия, наконец, появилась: ее лицо было пергаментным, а глаза – мутными, с какой-то маслянистой поволокой.

Она едва находила в себе силы сидеть за партой. То и дело подпирала подбородок руками, наклонялась, чуть ли не ложилась на парту. Казалось, вот-вот развалится на части. Банально, но она была похожа… на смерть: с распущенными нечесаными черными волосами, гипсовым лицом, в несвежей кофточке. Тупо глядела на доску, где преподаватель что-то писал.

Только сегодня могу представить, что она испытывала, бедная Сильвия, у которой болели все суставы, мышцы ног выкручивало, а живот сжимало и распирало. Помимо школы, она еще посещала амбулаторную наркологическую клинику. Условием ее учебы была чистота от любых наркотиков. Значит, ей нужно было как-то выпутываться и в клинике тоже. А в школе прятать свои мутные, обкумаренные [1] Чтобы не усложнять прочтение этой книги русскоязычному читателю, но сохранить колорит, автор заменил сленг американских наркоманов сленгом русских наркоманов, живущих в США. глаза от студентов и преподавателей, где все понимали – Сильвия сорвалась.

Как стыдно-то, а? Ведь все видят, что Сильвия – эта светская львица, секс-бомба, на самом деле – ни на что не годная, потная, грязная наркоманка. Еще и потянула за собой в яму бой-френда – тоже сорвался. И зачем она ему была нужна? Учился бы себе.

Школу она так и не закончила. Еще несколько раз срывалась, потом и вовсе перестала приходить на занятия. И государственные деньги – тысячи долларов, выделенные на ее учебу, ушли в никуда.

Заканчивая о Сильвии, не могу не рассказать об одном эпизоде, тогда меня сильно озадачившем.

Однажды во время занятий, Сильвия подняла руку, чтобы ответить на какой-то вопрос преподавателя. И неожиданно, совсем не по теме урока, начала откровенничать.

– Меня совратил мой отчим, когда мне было тринадцать лет. С тех пор я никогда не могла иметь нормальных отношений с мужчинами, всю жизнь жила с этим позором. В семнадцать лет начала вести беспорядочную половую жизнь. Я никогда не чувствовала себя нормальной женщиной, стыдилась и ненавидела себя. Я ненавидела мужчин, боялась их. Мечтала встретить идеального мужчину и быть ему верной подругой, но жила как проститутка! Потом в моей жизни появился героин…

Я был в шоке. Не представлял, что такое возможно: молодая женщина – перед малознакомыми людьми рассказывает о том, что не всегда говорят даже родным и близким! Она плакала и едва ли не перешла на крик.

Поразила меня и реакция студентов. Некоторые слушали ее внимательно, понимающе кивая головами. Другие – вполуха, третьи, воспользовавшись паузой в лекции, украдкой достали свои iPhone.