Филимон Грач - Логозавр – имя собственное

– Никак нет, товарищ генерал! Славка был… То есть… Ведь, всякое случается…

Генерал нахмурился, удаляясь в собственные воспоминания о прошлом:

– Ты, это…прости, Серёга! У меня у самого сейчас голова кругом идёт. Столько всего за одну неделю! Пожалуй, я пойду прилягу немного. Если что, буди не стесняйся! Кстати! Сегодня какое число?

– 4 апреля, товарищ генерал!

– 4 апреля? Ты в числах чего-нибудь смыслишь? – генерал слабо улыбнулся, за шкирку оттаскивая себя от рубежа, ставшего недопустимым сентиментом.

– Никак нет, товарищ генерал!

– Ладно, идите.

Не знаешь, но зато и не веришь, не просишь, и не боишься. Когда решаешься на что-то, то и в добрый путь. А решимость такая была, тем более что продиктована она была соображениями собственной безопасности. Что там будет завтра, никто не знал.

С утра зарядил обложной дождь, словно небо прострелили из пушки. В Греции зимой такое часто случается, а тут весна вроде?

– «Может, оно и к лучшему? – подумал генерал; – так им будет гораздо легче прошмыгнуть в аэропорт незамеченными. «Салоника», вон, вычислили, как милого! Да и других тоже брали под жабры, когда казалось всё – свобода! Теперь вот нас пытаются бандитами выставить тут и там!

Из отеля «О Илиос» съехали без шумной ново-русской помпы – на обычных городских такси. Правда, сначала пришлось немного поколесить по Глифаде, и хотя международный аэропорт «Олимпиаки» находился совсем рядом, Воронцов, разбиравшийся в афинской головоломке не хуже самого патрона, решил для отвода глаз сначала скататься до морских ворот страны – Пиреа. Пиреа – район большой, многолюдный. Затеряться здесь ничего не стоит. За квартал пересев на другое такси, компанией из четырёх человек высадились сначала на прибрежной улочке Периклеос, там для вида посидели немного в маленькой кафешке у воды, выпили по бокалу греческого фраппе со льдом, послушали о чём болтают посетители но, так и не усмотрев в их поведении чего-либо для себя подозрительного, снова поймали такси и только потом на всех парах помчали в аэропорт к регистрации. Хвоста, кажется, не было. Ребята из охраны молодцы; провожали, пока у Альфади с Воронцовым не закончилась посадка в самолёт. Альфади никогда не сомневался в своих парнях: эти в любой момент готовы были вызвать огонь на себя, как тогда, в маленьком селении под Бамутом. К сожалению, это чисто русское качество в последнее время стало сильно отличаться заметным налётом бандитизма. Так диктовало время. Но не от этого мир становится более взрывоопасным. Отнюдь. В национальном характере россиян быть лидерами. Их много, и не их вина, что они никак не желают сокращаться до размеров села, спивающегося от привозного пойла. Оттого Запад и потворствует гнилым зубам, что так не по душе ему наша лучистая улыбка. Иногда, в сростке с международным терроризмом им почти удаётся это сделать, и тогда русская нация бродит, выходя за край; она почти срывается в бездну, чтобы однажды вдруг снова предстать пред изумлённым миром в виде своих обновлённых технологий, наряду с чрезвычайно здравым подходом в оценке изменившихся политических реалий. Мало кому на Западе, на Востоке или в Азии, может понравиться это. Трогать Россию нельзя! Россия – это сердцевина мира!

Ребята проверили: всё было чисто. Блондина среди пассажиров также не оказалось. Хотя, что ему стоило, например, радикально поменять свою внешность? Готовый ко всему, в самолёте, как и подобает настоящему профессионалу, Воронцов ненавязчиво изучил пассажиров, отправлявшихся вместе с ними одним бизнес-классом, незаметно обследовал забронированные места на предмет жучков и взрывчатки, и только после этого Альфади смог, наконец, спокойно усесться в своём кресле. Выйти из игры было нельзя, как нельзя выпрыгнуть из самолёта без парашюта. Наши детские игры давно стали прообразом взрослых игр, чреватых преждевременным умиранием организма. Помнишь? Сколько трагедий случалось в маленькой песочнице во дворе перед домом? С годами эта песочница сделалась больше, пока не достигла размеров земного шара. Но и тогда, продолжая расти, она вновь и вновь вынуждала повзрослевших игроков возвращаться к их первоначальному состоянию в оценке окружающей действительности: к той маленькой детской песочнице во дворе перед домом.

– Пожалуй, в Антверпене задерживаться не станем! – генерал вяло перевалил тяжёлую голову по накрахмаленному подголовнику влево, где сидел Воронцов; – в Амстердам ломанём для начала! Там арендуем с тобой амакси (греч. – Легковушка), и уж потом займемся поиском укромного местечка для рыбалки! – молча глядя на своего телохранителя, он будто спрашивал его глазами: «Греческий не забросил ещё?» Но тот ничего не ответил; за долгие годы партнёрства научился понимать своего шефа с полуслова.