Игорь Переверзев: По ту сторону мечты

– А, вот, нашла, – сказала Аня, надавила на какую-то кнопку, и часть стены, как обычная дверь, открыл вход на балкон. Девушка нащупала выключатель справа от двери, по-хозяйски включила свет, и взору предстала небольшая комната с двумя диванами, большим низким столом, коричневыми торшерами на стенах и небольшим холодильником в углу. Окна были огромные, начинались от пола:

Москва как на ладони. Потрясающий вид ночной столицы никогда еще не открывался мне с такого ракурса. Нечто похожее я видел в Гонконге, правда, было это на 145 этаже и ни черта там не было видно, кроме небоскреба напротив, только дымка то ли из тумана, то ли смога давала ощущение сходства. Внизу, на высоте пятидесяти метров, горели фонари, по Тверской наперегонки на родительских машинах ездила пьяная молодежь, наслаждаясь беззаботными деньками и богатой ночной жизнью, куда-то спешила пожарная машина, мигая синими маячками; люди медленно гуляли, не обращая внимания ни на кого, кроме себя, глазея на закрытые витрины дорогих бутиков.

– Ань, это потрясающе! – сказал я.

– Тебе нравится? Знаешь, когда я оказалась здесь впервые, сама долго стояла как завороженная, ведь только ночью и с высоты птичьего полета Москва становится такой размеренной, медленной и красивой.

Анна кокетливо прикусила губу, мечтательно закатила глаза, отпила немного шампанского и спросила:

– Миш, ты очень интересный молодой человек и единственный, с кем я заговорила первой. Боже мой, я даже подошла первой! – улыбнувшись и покачав головой, добавила она. – Ты не много говоришь, я не могу привыкнуть к этому. Обычно молодые люди не умолкая рассказывают о себе, причем в основном то, о чем я и слушать не хочу. Ты пришел с Джеем, я раньше не видела тебя с ним. Вы давно знакомы?

– Да не то чтобы очень, – ответил я, – что-то около трех часов, в общем, довольно прилично.

Аня улыбнулась. Легкий ветер, ворвавшийся как непрошеный гость, растрепал волосы этой потрясающей, милой девушки. Она томно закрыла глаза, явно получая удовольствие от вечера, кокетливо поправила золотистые пряди и отпила еще глоток.

– Мы познакомились в баре «Миллениум», – продолжил я, – это тут недалеко, просто сидели рядом и разговорились. В общем, как-то странно, конечно, обычно так рассказывают про знакомство с девушками. Короче говоря, из бара мы ушли вдвоем, обнявшись, – закончил я, и мы дружно рассмеялись.

– Да уж, – немного отойдя от смеха, сказала Аня, – не каждый день мальчики заводят дружбу ночью в барах, ну да ладно, вы, кстати, очень похожи с Джейденом, – добавила она.

«Ну, все, – подумал я, – теперь понятно, что Аня его девушка и просто болтает со мной из-за приличия, пока ее парень шатается с Сергеем по каким-то неотложным делам».

– Джея, – продолжила Аня, – я знаю с детства. Мы оба учились в специальной, закрытой школе в Вашингтоне, оба были детьми богатых родителей. Его папа служил помощником посла или что-то вроде того, а мой отец занимался перепродажей тканей в США, а позже, разбогатев на этом деле, скупил много акций в Америке, а сейчас сидит днями в своем кабинете и о чем-то думает. Наши отцы сдружились, мы ходили друг к другу в гости, потом в одну школу, университет… родители хотели, чтобы мы поженились.

– Ты не хочешь выпить со мной? – прервав свой рассказ, спросила Аня и, не дожидаясь ответа, сама налила мне полный бокал шампанского. Я отпил. Слушать дальше совсем не хотелось, но она продолжила, особо не думая, нравится мне это или нет.

– В общем, с Джеем мы самые настоящие друзья, но жениться никто из нас друг на друге не собирается.

– Правда? Давай за это и выпьем! – выпалил я как ненормальный. Помню ее испуганные глаза в тот момент, – наверное, она подумала, что я полный псих, хотя так оно и есть, наверное. Мы чокнулись, бокалы весело зазвенели, я выпил залпом.

– Миш, а ты не хочешь спросить, почему свадьба не состоялась?

– Да это уже не важно, – ответил я, – интересно, а тут виски есть? – спросил я, услышав такие важные новости.

Ей-богу, такие новости пренепременно нужно отмечать.

– Вон там в углу есть бар, давай я подам, – сказала моя новая знакомая, немного привстав и наклонившись чуть влево. Мне было тяжело просто наблюдать за ее телом, фигурой, руками, тяжело слушать ее голос, тяжело находиться с ней просто сидя рядом. Какой-то идиот в древности понапридумывал кучу всякий условностей, назвав все это емким выражением «Правила приличия». Вот только иногда это стоит трактовать, как «ну что ж, придется потерпеть». Аня проворными движениями достала с верхней полки «Chivas» и пустой бокал. – Устроит такой? – спросила она, округлив большие карие глаза, и налила мне граммов пятьдесят.