Анжела Конн: Сквозь оттенки серого… Невыдуманные истории

Утром следующего дня я стояла в её кабинете, просвещённая знаниями о миоме всем, что могла вычитать в интернете. Зоя Георгиевна в сверкающе-белом халате указала на кресло, которого избегают все женщины мира.

– Сейчас узнаем… – натянув тонкие медицинские перчатки, принялась за осмотр. «Какая всё-таки красивая», – в очередной раз любуясь ею подумала, что красота врача – прекрасный отвлекающий и в то же время обнадёживающий фактор. Вообще от неё веяло спокойствием и уверенностью. Осмотрев тщательнейшим образом мою матку, она голосом врача, а вы знаете, каким он бывает, сказала, что у меня хо-ро-шая миома…

– Что значит хорошая? – поинтересовалась я.

– Хорошая – значит большая, не меньше тринадцати недель. Необходимо хирургическое вмешательство, ты запустила болезнь.

– Не было никаких симптомов, – возразила виновато я.

– Хорошо, будем думать о том, что нам делать. А делать надо вот что… Она села писать направления на сдачу анализов в лабораторию.

– Обязательно УЗИ, тогда окончательно установим диагноз, хотя, – она взглянула на меня своими чудесными серо-зелёными на пол-лица глазами, – никакого сомнения нет. И обязательно скажи Павлу, скрывать от него нет смысла.

– Не хотела волновать… – Ничего, ты же волнуешься, давай, не дрейфь. – Ох, как же ей шел белый халат, – с такими мыслями я покинула кабинет и занялась своими анализами.

Два дня беготни по кабинетам и лабораториям полностью убедили меня в неотвратимости операции. До этого как-то не верилось, что лягу под нож. Думала обойдётся, но осмотр, результаты анализов, УЗИ подтвердили диагноз: необходима субтотальная гистерэктомия.

Вечером, когда дети и муж были дома, сказала бодрым, почти весёлым голосом: «Ну, ребята, везите меня завтра на операцию.» – Что? – в один голос воскликнула семья, – какая операция? Пришлось рассказать всё с самого начала. Они обступили меня, стали обнимать, целовать, успокаивать. Я заверила их, что спокойна и мне даже самой интересно пережить операцию и набраться опыта. Чему быть – того не миновать! Надо так надо!

– Всё пройдёт хорошо, – убеждал Паша, но я понимала, что мы стараемся держаться. И та гадюка, вползшая в меня, извивом страха напомнила о себе…

Ночь перед госпитализацией была тревожной. Боялась ли я? Однозначно – да. Но не долго. Другие вопросы вытеснили страх. Для женщины очень важные. Если останусь жива, а скорее всего останусь, какой буду без одного органа, самого главного, отличающего женщину от мужчины.

У врачей всё просто, нет органа – нет проблемы. А каково женщине, лишённой матки… Я отдавала себе отчёт в том, что репродуктивная функция для меня давно позади: у меня двое взрослых детей, рожать я не могу, да и не собираюсь, в сорок девять на нашей планете рожают единицы в исключительных случаях, так в чём же дело?

И тут меня осенило – исчезнет сакральность женского естества, моё божественное начало. Ох… До сих пор оно одаривало меня мудростью и пониманием, женственностью и спокойствием. Это давало мне могущественность и практичность, раскрывая бездонное море любви, которое наполняло мой мир теплом, уютом, радостью… Не помню, чтобы когда-нибудь я сожалела о том, что родилась женщиной. Гордилась!

Именно матка является подсознательным элементом женственности, причастности к женскому полу. Кроме этого, матка поддерживает естественное физиологическое равновесие организма женщины. Лишившись её, какими болезнями обзаведусь? До сих пор считала себя здоровым человеком… Но что будет через некоторое время – я не знала. Да и кто знал? Будет ли у меня интимная жизнь, изменится ли спектр сексуальных чувств и желаний? На все эти вопросы у меня не было ответов.

Ясно одно – ситуация требовала решения. И единственно верное – операция.

Было от чего расстроиться…

Наверно, вы замечали, что жизнь бросает нам вызов, когда мы меньше всего этого ожидаем, не так ли… На вызов надо ответить незамедлительно. Отговориться или сделать вид, будто ничего не происходит – не выйдет. Чревато! Объяснив это себе, я решилась принять вызов. И сразу всё встало на своё место. Успокоилась. Заснула, и спала без жутких сновидений и кошмаров.

С детьми попрощалась дома, уговорив их навестить меня в больнице после операции. Зная мой характер, не терпящий суеты вокруг своей персоны, они согласились. Павел повез меня. В дороге мы молчали.

Весеннее неторопливое утро. Природа пробуждалась от длинного сна так активно, словно боялась не успеть – деревья вокруг благоухали, посылая человечеству многоцветье трогательных бутончиков, птицы исполняли утреннюю симфонию…