Людмила Лапина - Сага о Луисе и Лилиане. Книга первая - «Клятва Луиса»

– Луис… – прозвучал полу-вздох, полу-стон.

– Вы узнали мой герб, миледи? Жан-Луис-Мишель де Арагон де ла Роз Бланш граф де Монсегюр к вашим услугам, прекрасная незнакомка, – рыцарь опустился на колено и склонил гордую голову.

Ледяная вода горного ручья охладила ушибленный лоб и привела в чувство потерявшую сознание девушку. Она приподнялась и села на плаще, отвернувшись от взгляда спасителя. Платок упал ей на колени. Она развернула его, вытерла лицо и рассеянно уронила в траву мокрый, запачканный кровью кусок шелка. Руки ее привычно потянулись погладить шелковистую шерсть кота, но вцепились в белый шелк платья. Разжимая судорожно стиснутые пальцы, девушка осознала, что родная дача и любимый кот исчезли бесследно. Куда же она попала? Какова новая реальность? Девушка собрала все душевные силы и посмотрела на горы и рыцаря, позаботившегося о ней. Увиденное ее не разочаровало – сказочно красивые снежные горы, зеленая поляна и принц древнего рода склонился к ее ногам. У него узкое загорелое лицо, благородный нос, твердый подбородок, прямой взгляд синих, как небо над Альпами, глаз… и длинные ресницы, и золотистые волосы, припорошенные дорожной пылью. Красив, как эльф из любимых ею романов и фильмов фэнтези. А какие у него уши? Ляля тревожно посмотрела из-под ресниц и тихонько вздохнула, отвернувшись. Уши как уши, нормальные для мужчины, прилегают к голове. Не эльф, но крестоносец, воин, рыцарь, не отступит, не свернет, не предаст. Закален в сражениях, и душа его тверда и ясна, как испытанный стальной клинок.

– Благодарю вас, сэр, – прошептала девушка. – Где я оказалась?

– В Пиренеях, демуазель, во владениях короля Санчо Мудрого, – ответил крестоносец.

"Санчо Панса был только губернатором, а не королем, да и то недолго", – хотела сказать девушка, но передумала. Герой Сервантеса жил в семнадцатом веке, на закате рыцарства. Высший взлет рыцарской эпохи, крестовые походы, были в одиннадцатом-четырнадцатом веках. В каком же из них участвует доблестный крестоносец?

– Вы возвращаетесь из Святой земли, мессир? – спросила девушка, используя южно-французское обращение, как это было принято в Пиренеях, Гаскони, Наварре.

– Я сражался под знаменем короля Ричарда, – ответил рыцарь.

– Львиное Сердце! – ахнула девушка.

– Да, так в страхе называют сарацины доблестного английского короля!

– Были ли вы представлены его прекрасной супруге Беренгарии Наваррской? – продолжала девушка, радуясь, что вспомнила, чьей дочерью была королева Беренгария. Сцены из "Айвенго", прочитанного в детстве, и современных романов-фэнтези, всплыли в памяти.

– Да, я имел такую честь, – ответил рыцарь.

– Так ли прекрасна королева Беренгария, как прославляют ее трубадуры? – продолжала девушка.

– Королева прекрасна, демуазель, но не прекрасней вас! – пылко ответил крестоносец. Девушка резко приподнялась и опустилась на плащ, гордо вскинув голову, глаза ее стали холодными, искусанные губы превратились в прямую линию. "На каком языке мы говорим? – пронзила её отчаянная мысль.

– Это же южнофранцузский, окситанский, провансальский! Я его только изучаю, как я могу свободно говорить на нем?"

– Вы, наверное, хотите пить, демуазель, – сказал крестоносец.

– Позвольте предложить вам воды.

Девушка опустила ресницы, слишком взволнованная, чтобы ответить. "Двенадцатый век! Как я тут оказалась? Что делать? Что происходит?" – она сжала виски руками, не позволяя себе сползти в водоворот безумия.

Рыцарь Луис легко поднялся, подошел к коню, порылся в седельных сумках, достал серебряный кубок, зачерпнул воды из ледяного ручья и с поклоном поднес девушке.

– Лучшая вода Пиренеев, демуазель.

– Все гасконцы – поэты, – улыбнулась она, приняла кубок, украшенный сапфирами, и сделала глоток.

– Я родился в Тулузе, демуазель, – поклонился рыцарь.

"Тулуз-Лотрек – потомок графов Тулузских", – вспомнила она.

– Не родственник ли вы графа Тулузского Раймонда? – поддержала разговор девушка, увлеченная альбигойцами.

– Граф Раймонд – Пятый – мой двоюродный дедушка по материнской линии, – ответил сэр Луис и почтительно осведомился:

– Могу ли я узнать ваше имя, прекрасная незнакомка?

– Лилиана, – пролепетала она, мысленно добавила: "А мама зовет Лялечкой", – и смахнула невольную слезу.

– Могу ли я сопровождать вас? – продолжал сэр Луис.

– Позвольте мне служить вам, леди Лилиана.

– Я… – начала Ляля и прикрыла рот рукой, заглушая истерический смех: "Я направляюсь в Санкт-Петербург, а его еще нет на карте Европы. Совсем недавно князь Игорь сходил на половцев. Кто же написал "Слово" об его полку?"