Василий Гальянов - Познай вкус крови… Когда-нибудь и твой мир рухнет

На корабле меня определенно не ждали, ходили слухи, что должен был вернуться офицер, который уже давным-давно завоевал уважение командного состава, но, увы, эти слухи не оправдались. Несмотря на царившую на корабле суматоху, я безошибочно узнала среди десятков обеспокоенных непричастных зевак её. Она стояла прижав к стене мужчину, и наставив на него оружие, кричала, требуя, чтобы он ответил на все её вопросы. По форме можно было понять, что человек прижатый к стене, был её подчиненным и моим сослуживцем. На мне была такая же военная амуниция, лишь отсутствовало табельное оружие и датчик-ключ от всех дверей. У него была приятная аристократическая внешность, черные, как смоль, в меру длинные волосы зачесанные назад, очки в тонкой металлической оправе и взгляд – холодный, бесхитростный, жесткий. Его тонкие губы были напряжены, а из уголка рта сочилась кровь.

– Отвечайте! Сейчас же! Для чего вы это сделали? Черт возьми, для чего?! – рык капитана второго ранга разразился по всему помещению, воинственный и твердый, и она вновь припечатала мужчину всем весом к стене.

– Я не собираюсь с тобой говорить, – возражал прижатый и обездвиженный офицер, теряя очки с носа. – Я не собираюсь отчитываться перед тобой! Ни тогда, ни сейчас.

– Ты должен слушаться, офицер! Должен! – она шипела и смотрела на него безотрывно, силясь не ударить его локтем.

Яне помню в точности, что именно дальше произошло, и как мы переместились в погрузочный отсек, как меня допустили туда и как там появился Eggplant, юноша с торчащими в разные стороны дредами, стянутыми в хвост, миловидной внешностью, и решительным взглядом. Мы остались одни в том ужасном и темном месте. Офицер, загнанный в угол, смотрел ненавидящие, слишком яростно, будто и я была одним из его мучителей, наравне с остальными. Его звали Клод. Этот день навсегда останется в моей памяти. Кинув долгий, пронзительный взгляд, Клод напал, но выстрелила она первая, не предоставляя ему возможности ответить ем же. Его последний взгляд, крик – это всё осталось в моей памяти и я часто вижу его укоризненный взгляд из-за плеча Eggplant, будто бы пытающийся что-то сказать, что-то очень важное.

После мне объяснили, что послужило причиной такого поведения капитана второго ранга, а после мы почувствовали последствия действий Клода на своей шкуре. Он мстил, даже будучи мертвым, мстил даже мне, хотя я и не успела с ним познакомиться. Его действия зачастую оправдывали неизвестной космической болезнью. Те, кто прилетал на корабль, совершенно не могли справиться со своими чувствами, и момент адаптации происходил слишком остро и болезненно. Но ещё никогда, за последние пять лет, это не касалось офицерского состава и подобное состояние наблюдалось только у ученых стажеров, которые по определению были менее физически и психологически устойчивы, чем командный офицерский состав.

– И что, часто такое бывает с ними? – я пренебрежительно указала на бурно обсуждающих что-то ученых. Мы сидели с капитаном вместе, на ступенях, попивая из стаканов холодную воду.

– Да нет, было при мне пару раз, не больше. Тут главное не влюбляться и не скучать по родным, по Земле. Как только потеряешь самоконтроль, то пиши пропало. Считай одной ногой ты уже в могиле или на Земле, – Капитан второго ранга улыбнувшись отпила из стакана и откинулась немного назад. В такие моменты мне кажется, что она мне словно сестра, общение выходит очень простым и непринужденным.

– Ну, мне это не грозит. Уж точно, – весело отзываюсь я и заваливаюсь на спину, больше не в силах смотреть на ученых, которые теперь готовы были порезать друг друга.

– Не, мало ли. Всякое бывало, – с ухмылкой говорит она и резко поднимается с места, снова становясь грозным капитаном второго ранга.

В тот день Клод убил восемь человек из офицерского состава, работавших в командном отсеке. Выстрелив несколько раз в панель управления, он заставил сойти корабль с заданной траектории. Столкнувшись со спутником мы неумолимо отклонились ещё дальше, задев орбитальную станцию и пробив в нашем корабле дыру, что означало смерть всех тех, кто находился на второй и третьей палубе космического корабля. Герметичность была нарушена, но по счастливому стечению обстоятельств, мы находились не в хвостовой части, и это дало нам шанс обходными путями пробраться к командной рубке и оттуда скоординировав выживших, собрать весь состав и перекрыть доступ к кислороду поврежденным отсекам, где всё еще находились люди.

Читать дальше