Владимир Пшеничников - Жужик. Сборник журнальной прозы

«Дур-рак!» – припечатал, наконец, Рыков самого себя. Не орать надо было, а просто сказать, чтобы сходились поскорей по-людски. Ни одна химура за Воробьиху не вступится, а он что, как всегда, особенный?

И никуда в это утро Александр Петрович Рыков не тронулся со своего двора. Навестившая его свояченица проложила два петлистых стежка следов во дворе, но снег валил до самого вечера, и укрыл, постирал их все до последнего.

Вера Павловна подмазывала глиной угол сарая, сбитый до самана овцами, когда заглянула к ней Тамара Шевелилка.

– Ты, тёть Вер, как волчиха! Чуть где какая царапина – скорей лизать, подмазывать!

Вера Павловна рассмеялась.

– Скажи уж, как собака, а то – волчиха! Чё такая весёлая?

– Счас и ты повеселеешь! Внуки у тебя есть? Молоко просят? А его можно море надоить! Не веришь? Я со своим мужичьём второй день в раю живу.

– Да ты толком скажи.

Вера Павловна ополоснула руки в ведре с водой, осушила их наспех полой рабочего халата, глянула на соседку с интересом.

– Колхоз начал скот принимать, – Шевелилка сделалась серьёзной, – а коров, пока базы пустые, к нам сгоняют. Кормочка-то ещё дают, зелёнку эту, а доить их просто так никто не захотел. Тугосисие, норовистые, ну, сама знаешь, каких на мясо сдают.

– А-а, так, так, – припомнила Вера Павловна. – Это ж они всё утрами ревут?

– Да что утром, что вечером – приучены как-никак доиться.

– И ты их доить пошла?

– Да если б одна! Нынче Геннадий меня в четыре отвёз с флягами, а там уже и Губаниха, и Катерина со снохой орудуют, потом ещё подошли. Молоко разрешили себе забирать, говорят, председатель велел.

– Конечно, жалко, добро пропадает, – покивала головой Вера Павловна.

– А то разве нет. Я две фляги за два раза надоила – это, посчитай, сколько всего? Масла да сметаны? Геннадий ребятишкам и цыпки, и носы облупленные вчера намазывал – вольные! – Взмахнув руками, Шевелилка уронила их и потишила. – Ты не думай, теть Вер, я не жадная. Да ведь Ласточка моя за все лето ни на стакан молока не прибавила. И мало, и нежирное, а за столом – трое мужиков. Я рада, хоть масла припасу.

– Да конечно, чё там говорить!

– А у вас, теть Вер, корова хорошая, у Павлика тоже есть… Я чего: подмогни мне одно утро, а то их, говорят, завтра на мясокомбинат отправлять начнут.

Вера Павловна почувствовала от этих слов на своем лице жаркую краску, тронула даже щеку, вроде как прилипший кусочек глины сковырнула.

– Ты ведь знаешь, Тамар, я сроду, – заговорила смущённо, – сроду я не отказывала. А сейчас прямо не знаю. Самого надо со смены дождаться, а то говорил, как бы в ночь к зятю не уехали. Он ему какие-то железки к машине нашёл, выкупить у людей надо, а я хоть на внучонка гляну.

Шевелилка молча покивала.

– А если не пустят его, – торопливо прибавила Вера Павловна, – я сама к тебе забегу. В четыре, ты говоришь?

– Ну да, – не показав особой досады, подтвердила Шевелилка. – Геннадий нас на машине подвезет, если что. А когда ж, тёть Вер, Любка-то родила, ты вроде все помалкивала. Видали ее! Третий раз бабкой стала – молчит!

Вера Павловна улыбнулась и перевела дух. Лёгкая у неё была соседка.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.