Галина Уварова: Сборник редакторских анонсов литературного портала Изба-читальня. Том второй. Проза

После трехкратного нажатия звонка стало ясно, что «миленький» и «хорошенький» дверь не откроет. Никакой радости от того, что мне был вручен старый кривой ключ на вечное пользование, я не испытывала, но дверь отперла. Спасать, так спасать, я смело вошла в двухкомнатную квартиру любимого.

Андрей лежал на старой металлической кровати, укутавшись купленным на «толпе» Андреевским флагом. Возле кровати стояли пустые бутылки и пепельница с горой окурков. Патриот спал безмятежным сном, время от времени произнося один из основных слогов на пути к грамотности: «му».

Я поставила банки с едой на стол, села на единственный не поломанный стул и стала думать о любви.

– Му… му… – Андрей изогнулся земляным червяком и открыл совершенно стеклянные глаза. – Му…му…

– Му-Му утопил Герасим, – мне стало противно, я отвернулась. С носка, привязанного к крану, стекала вода, было слышно даже в комнате. Не удивлюсь, если скоро нижние этажи поплывут на персидских коврах в долгий строительный круиз.

– Му…зы…ку! – наконец-то выдавил из себя любитель музыкальных моментов. – Музыку включи!

– Только музыки и не хватает, открывай глаза.

– Вихри враждебные веют над нами, – запел Андрей, потом искренне удивился:

– Откуда ты взялась? На что сердимся? Я – великий психотерапевт! Ложись, волью дозу успокоительного, – он дернул за рукав свитера, но я вырвалась. – Что это за хламида-ненада? Почему нарушаешь форму одежды? Придется понизить в звании.

Я старалась смотреть на него золовкиными глазами, но ничего не получалось.

– Вся жизнь – игра! Ура! Ура! Лариска, кто тебя сделал женщиной?

– Ты!

– Нет, не просто женщиной, а настоящей? А? Я! Кто поведал тайны любви, приподнимая завесу таинственности, впустил в мир гармонии? Тоже я! Обними меня, Лариска. Я смотрел в кроваво-красные глаза смерти, побывал в кипящем котле, доводившем до кипения святых и грешных…

– Опять приезжали сослуживцы? – Я знала все эти рассказы наизусть.

– Не перебивай! А жена ушла твердой поступью декабристки за молодым офицером и уехала в Тмутаракань. – Светка! Какая женщина! Упорхнула обслуживать коммерсантов, а я, а мне пришлось податься в сферу обслуживания неудовлетворенной части населения. Так выходит?

– Правильно я тебя поняла – сегодня день воспоминаний?! Андрюшенька! Я так соскучилась по тебе!

– Еще бы! Я твой Андрей Первозванный! Помнишь, как ты меня зазывала? А как тебе мое новое покрывало?

– Клёво! – сказала и села на кровать. Андрей тут же схватил меня за плечи и стал целовать. От него пахло перегаром, я всячески изворачивалась. Ему это понравилось.

– Помню, помню, как ворвался в пучину вашего девичества, госпожа воспитательница маленьких хулиганов большого озорства. Знаешь, что мне у тебя понравилось? Руки! По коэффициенту полезного действия они сравнимы с электромешалкой минипекарни. Одним словом – кудесница!

– Иди, поешь, я тебе кое-что принесла, – мне надоели его воспоминания, сегодня был магнитный день, да еще золовка…, все перемешалось в голове, и я никак не могла сосредоточиться на любви.

– Вот это щи! Сама что ли варила? – Андрей стал есть прямо из банки. Я старалась смотреть на него с любовью: – Нравится?

– Да за такие щи тебе надо ложкой по лбу настучать, где мясо? Ты что, меня за козла держишь? Козлиха!

Все, что было внутри меня, начинало закипать, но я сдерживала свои эмоции и улыбалась: – Признаю свою ошибку, понимаю, что дело имею не с рогами и копытами, а с изысканным гурманом. Исправлюсь! – я открыла вторую банку с пловом и котлетами, но мой хорошенький не на шутку рассердился:

– Девочка, да за такую еду пусть тебя верблюд имеет быстро и редко. Что это за китайский деликатес? Ты что о себе возомнила, кулинарка гребанная? Хочешь мои глаза в щелочки превратить? Так они и без твоего рисового чуда не хотят смотреть. На тебя. Поняла?

Горло перепоясала обида, хотелось заплакать, но, твердо поверив золовке, я решила бороться за Андрея и сдержала слезы:

– Ты серьезно или шутишь? Нам зарплату не дали!

– Ладно, Лариска, миру-мир! Иди ко мне на колени, кормилица ты моя, так хочется положить голову на твое плечо. Я такой домашний, такой добрый, посади меня на цепь – буду собачкой.

Я прижалась к нему искренне и нежно: – Андрей, хочешь, обрадую? Я тебе работу нашла. В эту же секунду любимый столкнул меня с колен.

– Какую работу, кто просил? – тявкнул Цербер, – тоже мне, бюро занятости! Не твоё дело, работаю я или не работаю. Свое получаешь? Кстати, «девочек» снимают по двести долларов за час, а я на тебе за тарелку щей горбачусь. Надо наказывать и штрафовать. Беги за бутылкой!