Наталия Терентьева: Танцующая на ветру

Снег был не такой высокий, как на поле у фермы, я протаптывала его ногой впереди себя, чтобы не нырять в сугроб, и шла потихоньку вперед. Дверь, как во всех наших старых домах, была сбоку, а на улицу дом смотрел тремя маленькими окошками. Одно было заколочено. Другое выбито. Вышла луна, большая, яркая, и в ее свете я увидела, что выбитое окно было закрыто чем-то темным изнутри. Я присмотрелась к трубе. Или мне казалось, или воздух у трубы слегка дрожал. Так бывает, когда печка давно топится и выходит теплый воздух, я видела это не раз – у нас в поселке, где наша школа, много частных домов.

Я подошла к двери и дернула ее. Понятно, дверь закрыта изнутри на палку или что-то, что не дает ей открыться. Замок не работает. Но дверь закрыта – изнутри!

Сердце мое застучало. Мне не было страшно. Отчего-то я понимала, что здесь такого, как на ферме, не будет. Уже не обращая внимания на высокие сугробы, я обошла вокруг дом. Нет, другого никакого входа нет. Значит, надо влезать в то выбитое окно, которое прикрыто чем-то изнутри. Я пошарила рукой. Что-то плотное, матерчатое… Старый матрас, наверное. Залезть в это окно было нетрудно. Я постаралась потихоньку отодвинуть матрас, чтобы он не упал.

Когда я опустила ногу, нащупывая пол, раздался очень странный звук. Мне показалось, что гавкнула собака. Я спрыгнула на пол, под моими ногами что-то треснуло и покачнулись доски. Проваливается пол. Я осторожно переступила, чтобы не попасть ногой в дырку. Луна хорошо освещала комнату. Валялись старые стулья, стоял на трех ногах стол, опустившись одним углом на пол, у стены виднелся старый буфет с вырванными дверцами. У меня было ощущение, что в доме кто-то есть. То, что здесь теплее, чем на улице, – это точно. Передвигаясь небольшими шагами, я приблизилась к темному большому предмету в углу, который оказался печкой. Теплой. Снова гавкнула собака, где-то совсем близко. Я потихоньку достала телефон, включила фонарик и посветила фонариком вокруг себя.

На полу у самой печки лежала куча какого-то тряпья. А на нем – спала девочка. Рядом с ней подняла голову собака. Я знала и эту девочку, и собаку.

Я опустилась на корточки. Машка – а это было точно она, оживленно забила хвостом и встала, потягиваясь.

– Что ж ты проспала гостей!.. – пробормотала я, чувствуя, как слезы мешают мне смотреть. – Фу-ты, плакать уж точно не о чем… – Я быстро вытерла лицо одеревеневшими от холода руками. – Тепленько у вас тут…

Я прислонила руки к теплой печке, выключила фонарик, чтобы не сел телефон. Сама присела на пол, спиной к печке. Мы не умеем готовить, не знаем, как стирать одежду, не понимаем, что сколько стоит – многие из нас, когда выходят из детдома. Но мы умеем выживать. Некоторые из нас, по крайней мере. Я погладила Любу по щеке. За печку лунный свет уже не попадал, но глаза мои привыкли к темноте. Здесь было не так темно, как на ферме. Люба зачмокала во сне, перевернулась, натянула на голову тряпку, которой она была закрыта. Я присмотрелась. Под головой у нее был Пашин заяц.

Люба вдруг приоткрыла глаза, посмотрела на меня, снова закрыла глаза, пробормотав:

– Руська… Какая ты красивая… – зачмокала губами и снова уснула.

– Я очень страшная и злая, – громко сказала я. – Просыпайся.

– Что, ты мне не снишься? – подняла голову Люба. – Ой… – Она резко села.

Машка тут же гавкнула.

– Ну вы даете, обе… – сказала я. – Ты вообще, что ли? Я чуть не оледенела, пока тебя искала. И чуть с ума не сошла. Дедушку даже успела найти.

– Настоящего? – удивилась Люба. – Гонишь.

– Настоящего. Не гоню. Слушай, ну ты молодец… А чем ты печку топила? Как соседи, главное, не увидели… Ну да, всем все равно…

– Я дрова нашла, там, за домом, целый сарай, – начала серьезно объяснять мне Люба. – Сначала здесь было холодно и грязно.

– Ага, а теперь чисто, да? – засмеялась я.

– Я тряпкой вытерла немного, где спать… Снега набросала и вытерла… И стул один нашла несломанный. Здесь можно жить. Всегда. Будешь со мной жить?

– Непременно. Матрасом окно закроем и будем жить. Свет здесь не включается?

– Не-а… – Люба помотала головой. – Лампочек нет. И розетка почему-то не работает. Вон там есть розетка… У меня телефон не заряжен…

– Я в курсе. А деньги у тебя откуда? И зачем ты сигареты хотела покупать?

– Деньги… – Люба отвернулась. – Оттуда. Скопила.

– Ясно.

Я не стала продолжать эту тему. Любе скопить не с чего. У нее родственников нет, шефа тоже. В детдоме можно выиграть как-нибудь деньги у тех, кому их присылают. Деньги, которые ежемесячно выделяет ей государство, копятся на ее счету, но таким маленьким их не выдают. Буду думать, что Люба деньги не украла где-то, а выиграла перед тем, как сбежать, сейчас не время заниматься ее воспитанием.